А отвечать придется по-казахски?

Несмотря на то, что отношения России и Казахстана все последние годы активно развиваются, а 12 ноября президенты В. Путин и Н. Назарбаев подписали новый договор о добрососедстве и сотрудничестве в XXI веке, есть одна тема, которая явно портит общую позитивную картину. Одним из наиболее острых вопросов внутриполитической жизни Казахстана остается роль русского языка, ситуация вокруг которого минувшей осенью неожиданно обострилась.

Население самой русифицированной страны Центральной Азии говорит на русском гораздо лучше, чем на казахском языке, что и вызывает растущее раздражение национал-патриотов. Проблема в том, что любой шум вокруг необходимости перехода на казахский язык, а тем более его административное внедрение приводят к усилению эмиграции славянского населения, что вызывает вполне обоснованные опасения властей по поводу потери квалифицированной рабочей силы.

Очередное обострение языкового вопроса в Казахстане было вызвано двумя весьма неприятными инцидентами, очень напоминающими дискриминацию по языковому признаку. 26 августа главный редактор популярного казахскоязычного журнала «Жулдыздар Отбасы» Жарылкап Калыбай, возвращаясь самолетом авиакомпании «SKAT» из Турции в Алма-Ату, устроил скандал по поводу того, что стюардесса разговаривала с ним на русском языке. По прилету в Казахстан суд признал его виновным по статье 330 – «мелкое хулиганство» и приговорил к трем суткам ареста. Позднее Ж. Калыбай признался, что был пьян, но продолжал настаивать, что обращаться к нему в самолете обязаны были на казахском языке. На этом конфликт можно было считать исчерпанным, если бы вскоре не произошел аналогичный случай.

18 сентября в самолете той же авиакомпании «SCAT», летевшим рейсом Атырау-Астана, языковым вопросом решил заняться Мейрамбек Билгали, занимавший до 2008 г. должность заместителя акима Макатского района Атырауской области по коммунальным вопросам. Во время рейса он сделал замечание стюардессе по поводу того, что в надписи на спинке кресла на казахском языке пропущена одна буква. По свидетельству очевидцев он начал кричать: «Что ты себе позволяешь? Пошла и быстро привела мне главного здесь!». Скандал прекратился после вмешательства летевшего тем же рейсом акима Западно-Казахстанской области Нурлана Ногаева. Но когда стюардессы стали разносить напитки, М. Билгали пнул одну из них ногой. Обращаться в полицию в «SCAT» на этот раз не стали, что, по-видимому, объясняется участием в инциденте бывших и действующих чиновников.

Более того, извиняться бывший госслужащий тоже не пожелал, заявив в ответ на вопрос «Уральской недели»: «Нет, конечно. А за что я должен просить прощения? За то, что требовал, чтобы меня обслуживали на государственном языке?!».

Оба этих инцидента, случившиеся с разницей в три недели, объединяет стремление поборников казахского языка внедрять его едва ли не насильственными методами. Обращение на русском языке, который по конституции имеет статус официального, в обоих случаях вызвало резкую отрицательную реакцию, переходящую в угрозы и даже побои. Напомним, что действующая конституция Казахстана гарантирует равноправное использование русского и казахского языков. 7-я статья основного закона гласит, что «1. В Республике Казахстан государственным является казахский язык. 2. В государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским официально употребляется русский язык. 3. Государство заботится о создании условий для изучения и развития языков народа Казахстана». Казахский и русский языки, с точки зрения конституции, равноправны, хотя первый из них и обладает статусом государственного, а второй – официального. И обращение на русском языке к пассажирам частной авиакомпании, с точки зрения конституции, выглядит законным.

В законе «О языках в Республике Казахстан» от 11 июля 1997 г., который сегодня является основным нормативно-правовым актом, регулирующим употребление языков, приоритет явно отдается казахскому языку, хотя официальный статус русского языка в нем сохранен. Закон, в частности, гласит, что «государственным языком Республики Казахстан является казахский язык» (ст. 4), но «в государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским официально употребляется русский язык». Более того, ущемление прав граждан по языковому признаку не допускается, а «действия должностных лиц, препятствующих функционированию и изучению государственного и других языков … влекут за собой ответственность в соответствии с законодательством Республики Казахстан» (ст. 7). Закон детально регламентирует использование языков в государственных и частных организациях. Так, «языком работы и делопроизводства» в госсекторе является казахский, наравне с которым «официально употребляется русский язык», а «в работе негосударственных организаций используются государственный и, при необходимости, другие языки» (ст. 8).

При всем этом с правовой точки зрения инциденты на борту авиакомпании «SCAT» выглядят двойственными. С одной стороны, предприятие вправе использовать в работе русский язык как официальный, с другой, согласно 11-й статье закона «О языках» «ответы государственных и негосударственных организаций на обращения граждан и другие документы даются на государственном языке или на языке обращения». То есть потребовать ответа на казахском как языке обращения оба виновника инцидентов могли, чем и воспользовались. Но использовать физическую силу для того, чтобы побудить обслуживающий персонал отвечать им на казахском языке, закон права не дает. Более того, дискриминации по языковому признаку он не допускает. Именно поэтому оба случая выглядят как нечто из ряда вон выходящее.

Ситуацию усугубляет то, что языковой вопрос в Казахстане и без того накален, славянское население, которое и встревожено сужением сферы употребления русского языка, может отреагировать на это эмиграцией.

Опасения по поводу усиления миграционного оттока русских небеспочвенны. Несмотря на то, что размеры эмиграции в сравнении с периодом 1990-х, когда из Казахстана ежегодно выезжали сотни тысяч человек, резко сократились, сам по себе отток продолжается. Вплоть до недавнего времени Казахстан лидировал по числу участников государственной программы переселения соотечественников в Россию, и лишь в этом году уступил пальму первенства Узбекистану. Доля русского населения в республике сократилась с 37,8% в 1989 г. до 23,7% в 2009 г. У национал-патриотов постоянный рост числа казахов, составляющих сегодня почти 2/3 жителей страны, вызывает нескрываемую радость. Между тем экономические последствия второй волны эмиграции «некоренного» населения могут быть весьма неприятными. Русские до сих пор составляют ядро квалифицированных кадров в промышленности, информационных технологиях и других технически сложных сферах, и заменить их в случае массовой эмиграции будет непросто.

Именно опасениями по поводу усиления эмиграции русских объясняется выступление президента Н. Назарбаева 17 октября на встрече с государственными служащими класса «А», в ходе которого он потребовал не ущемлять права казахстанцев по языковому признаку. «Где преобладающее население казахское, там можно переходить (на казахский язык), - подчеркнул он, - Там в этих областях все и знают казахский язык: в Атырауской, Мангистауской, Кызылординской, Южно-Казахстанской, Жамбылской, Алматинской, Западно-Казахстанской, Актюбинской областях. В некоторых районах центральных, северных живут преимущественно (русскоговорящие), пусть они говорят (на русском языке), но при этом в общественном разговоре чтобы был синхронный перевод. Чтобы никто не ущемлялся, сидел, слушал этот перевод, или в печатных СМИ печатали и на русском языке то же самое. Мы не должны никого ущемить, это же несложно, это же можно делать». В речи президента звучали и явные опасения по поводу межэтнических конфликтов: «… посмотрите, что в мире делается, в Северной Африке теперь идет антивесна африканская, поэтому в этом вопросе должна быть постепенность». К 2020 – 2025 гг. языковой вопрос во многом должен решиться сам собой, так как подрастет поколение, получившее образование на казахском языке. Но заложенный в конституции принцип двуязычия останется незыблемым: «Главное, что в Конституции у нас есть, что мы говорим на двух языках. И мы никого в стране не ущемляем по этому принципу, ни по трудоустройству на работу, ни по обслуживанию во всех учебных заведениях».

Выступая 18 октября на XV Внеочередном съезде правящей партии «Нур Отан», президент высказался по языковому вопросу еще более определенно. «Мы должны сохранить русский язык в нашей стране, как один из шести мировых языков, это служит благополучию нашего народа, - заявил он. - Нужно сохранить многовековую дружбу, согласие между нашей страной и нашими соседями».

В качестве примера Н. Назарбаев привел бывшие британские колонии, вынужденные вскоре после обретения независимости вернуться к английскому языку: «Индия после обретения независимости через три года вернулась к английскому языку, в Сингапуре, Малайзии была такая же ситуация».

При переводе делопроизводства на казахский язык он предложил действовать осторожно, осуществляя этот шаг в районах с преобладающим казахским населением и сохраняя двуязычие там, где ареал распространения казахского языка невелик. Мотивы языковой программы президента чисто практические: не допустить роста межэтнической напряженности и массового исхода русского населения, обеспечив тем самым технологические и экономические интересы Казахстана. По словам Н. Назарбаева, «в будущем мы все будем стараться разговаривать на китайском языке, если технологии будут идти из Китая», но «если знания, технологии будут идти из России, мы должны знать русский язык». Однако сам по себе курс на построение национального государства президент считает неизменным: «Мы говорили, что мы сейчас уже являемся казахским государством…. Я в курсе всех наших чаяний. Постепенно все улучшится».

Особенность языковой ситуации в Казахстане такова, что большинство казахского населения владеет русским языком, а большинство русских и других «некоренных» народов казахским не владеет. По данным переписи населения 2009 г., 98,3% казахов понимают устную речь, 95,4% - свободно читают и 93,2% свободно пишут по-казахски, тогда как у русских соотношение этих групп населения выглядит как 25,3%, 8,8% и 6,3%.

То есть казахский язык понимает лишь каждый четвертый из живущих в Казахстане русских, прочитать написанный на нем документ может лишь каждый 11-й, а составить его – каждый 15-й.

При этом сам по себе факт практически поголовного владения казахами родным языком вызывает большие сомнения. Городское казахское населения еще с советских времен знает его плохо, что стало причиной этнокультурного разлома между ним и сельским казахским населением, которое после распада СССР в больших количествах стало мигрировать в города. Что касается других народов, то языковая ситуация выглядит зеркальной. «Некоренные» этносы владеют казахским языком практически так же, как русские, а «коренные» - чуть хуже казахов. Среди узбеков, например, соотношение понимающих казахский язык, читающих и пишущих на нем составляет 95,5, 74,2 и 61,7%, а среди украинцев – 21,5, 7,2 и 5,2%. Не стоит забывать и о том, что в послании народу республики «Стратегия «Казахстан-2050» Н. Назарбаев поручил проработать к 2025 г. вопрос перевода казахского алфавита с кириллической на латинскую графику. Необходимость изучать казахский язык на чуждой графической основе еще более осложнит его изучение «некоренным» населением.

Переломить языковую ситуацию в короткие сроки вряд ли удастся. Даже смена поколений, на которую надеется Н. Назарбаев, вряд ли приведет к тому, что казахский язык в качестве основного в обозримом будущем заменит русский.

У самих русских стимулов учить казахский язык немного. На рабочие места в госсекторе, требующие знания казахского языка, все равно берут казахов, а не русских.

Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть, например, на состав персонала недавно созданных центров обслуживания населения. В прочих же сферах деятельности, включая промышленность, мелкий и средний бизнес, где сконцентрированы русские, пока вполне достаточно русского языка. Если же власти пойдут на радикальные меры типа сплошного перевода делопроизводства на казахский язык, резкое усиление миграционного оттока славян неизбежно. Эмиграция продолжается и сейчас, хотя и в гораздо меньших по сравнению с 1990-ми масштабах. В 2011 г. население Казахстана в результате эмиграции сократилось на 19 тыс. русских, 2,2 тыс. украинцев, и 1,5 тыс. немцев, в 2012 г. миграционная убыль этих народов составила 18,6, 1,9 и 1,5 тыс. человек. На фоне общей численности русских (3,7 млн.) их эмиграция пока невелика, но Казахстан при этом ежегодно покидает население среднего районного центра. Если же ситуация вокруг русского языка будет ухудшаться, темпы эмиграции славян резко возрастут.