Другие новости

Чукотские ревкомовцы. Люди из легенды идут в вечность… Часть 2

29 сентября 2012 22:39
Лариса Адамова


Окончание очерка о борьбе чукотских ревкомовцев за торжество Советской власти на крайнем Северо-Востоке России. (начало: Часть 1)

Чукотский ревком начал действовать. На свой страх, риск — как велела революционная совесть.

Октябрьская революция вовлекла в водоворот событий людей разных национальностей, разной культуры, разных судеб, мировоззрений. Так было везде, и на Чукотке тоже. Дело революции стало главным для белоруса Мандрикова, латыша Берзиня. Зигзаги судьбы забросили сюда, на край земли, грузчика из Одесского порта украинца Галицкого. Далеко отсюда осталось горное село Альтиево — родина ингуша Мальсагова. Сюда попал выпускник Режицкого городского училища Титов — как нужен для ревкомовцев оказался его английский язык! И вовсе уж причудливый путь привел в российскую революцию рабочего-угольщика словака Бучека из поселка Копрживницы, участника революционного движения в частях Чехословацкого корпуса, да американского матроса немецкого происхождения Уолтера Аренса.

Первый ревком Чукотки — это и два местных жителя, чуванцы — охотник Николай Кулиновский и учитель Михаил Куркутский, Александр Булатов, сын крестьянина-бедняка со Смоленщины, ставший секретарем Анадырского Совета и ревкома. «Керосиновый человек», слесарь-механик, моторист катера Игнатий Фесенко, знавший всех и все вокруг, был единственным, кто по причине своих радикальных взглядов вышел из состава ревкома, но остался там работать и сполна разделил с товарищами их судьбу.

Какими видим мы издалека, по документам и воспоминаниям, первых ревкомовцев Чукотки? Значимость того, что они делали, зрелость, самоотверженность чаще всего выходят на первый план. А ведь это были люди молодые — Берзиню шел двадцать первый год, Кулиновскому не было двадцати четырех, Аренсу исполнилось тридцать три, чуть старше их был Мандриков. Они любили шутки, розыгрыш, были мечтателями, фантазерами, революцию воспринимали в масштабах всего мира.

21 декабря 1919 года управляющий Камчатской областью колчаковец Червлянский, который посоветовал Громову объявить в уезде осадное положение и не церемониться с расстрелами большевиков, получил радиотелеграмму:

«Осадное положение в области объявляем. В свое время используем вашу меру расстрелов над вашей же жизнью. Время это придет весьма скоро. Торопитесь жить.

Анадырский Совет рабочих депутатов».

Торопились и сами ревкомовцы. Они понимали: нужно устанавливать советскую власть и дальше. А что такое «дальше» по-чукотски? От Анадыря до поселка Усть-Белая свыше 300 верст, до старинного Маркова — 600, Уэлена, Лорино — 800.

В Усть-Белую и Марково отправились Берзинь, Галицкий, Кулиновский, Куркутский, Мальсагов. Добирались на нартах 10 суток. Село встретило их воем голодных собак. В первый же день Берзинь провел общее собрание. Многие русские, чукчи, чуванцы, коряки не понимали, чего хочет от них человек, назвавший себя комиссаром, что такое народная власть, чем будет заниматься Совет. Но они знали охотника и рыбака Падерина — его председателя, бедняка чуванца Дьячкова — заместителя, охотника Кабана — секретаря. И начальника над всеми начальниками знали тоже — комиссаром Усть-Белой и Маркова оказался Куркутский, свой, местный, из трудовой семьи.

С некоторым страхом жители Усть- Белой наблюдали, как ревкомовцы сместили и арестовали копчаковского старосту, самого купца Малкова, у которого в неоплатном долгу пребывала вся округа. Обнаружив на складе предназначенное колчаковцам оружие, Малкова расстреляли, конфискованные у него товары роздали нуждающимся. А главное — решением собрания ликвидировали все долги купцам!

Резолюция общего собрания граждан села Усть-Белой и его окрестностей по текущему моменту кончалась словами: «Да здравствует социализм!» Уезжая, Берзинь учил только что избранных представителей власти: все сложные дела разбирать общим собранием.

Ревкомовцы нашли себе в Усть-Белой помощников и соратников, которые поехали по стойбищам кочевых чукчей, чуванцев, коряков для организации у них Советов, — таких, как местные охотники и рыбаки камчадал Фома Алин и чуванец Фома Шитиков. Вот одно из сообщений в Анадырь от анюйских чукчей уже в конце марта 1920 года:

«Чукчи согласны с Советской властью, а при том чукчи выбрали себе председателя Совета Калаву, кандидатом Кэлэву. Переводчики Фома Алин, Фома Шитиков».

В Марково продолжили путь только двое ревкомовцев — Берзинь и Куркутский, поскольку не было ни собак, ни корма для них.

19 января 1920 года марковцы избрали своего делегата в Анадырский уездный Совет. 26 января они вручили «Наказ делегату Борисову». Перечисление поручений, все жизненно важных, кончалось словами: «И вообще защищать всеми силами бедный класс как оседлых, так и кочующих».

Оставались еще вопросы — отремонтировать аптеку, разыскать печку для школы. Печку решили взять из церкви. А как быть с церковным причтом? Общее собрание граждан села Марково решило: «Ввиду того, что дохода нет, неоткуда взять его, положить им жалованье — священнику 500 рублей и псаломщикам по 250 рублей». По отношению к престарелым церковным служкам это был глубоко гуманный акт. Известного своей оборотистостью отца Ивана избрали в продовольственную комиссию. О дальнейшей его судьбе свидетельствует другой документ, судя по которому ему назначается жалованье уже как вахтеру склада; брат его служил на метеостанции.

Марковский Совет обратился к жителям соседнего Пенжина: «Пробил час, когда мы, люди Севера, заговорили на открытом языке со всеми народами… Призываем вас, товарищи, соединиться в одну братскую семью и жить мирно и дружно». Как непривычно и волнующе звучало это новое обращение — товарищи!

Перед отъездом Берзинь провел доклад «Об эксплуатации труда», не только объясняя ее суть, но и призывая слушателей активно выступать против этого социального зла.

Ревкомовцы засобирались в обратную дорогу. В Анадыре их не было уже 38 дней. 7 февраля 1920 года их нарта с упряжкой из восьми собак подъезжала к городу…

Пока Берзинь с товарищами ездили в Усть-Белую и Марково, в Анадыре ревком объявил о национализации рыболовных промыслов, принадлежавших Сооне, Грушецкому и К°. Со всеми их снастями, постройками, плавучими средствами и другими предметами. Это был удар тяжелой артиллерии. В городе действовала трудовая повинность. Торговцев-спекулянтов послали в угольные копи, национализировали товары свенсоновского склада. Социальная справедливость заявляла о себе тем, что с коммерсантов брали, а беднякам их долги прощали.

С отъездом Берзиня расстановка сил в Анадыре изменилась. Его добровольные помощники-милиционеры — охотники, рыбаки — частью ушли на пушной промысел, частью подались на подледный лов. Складывался удачный момент для антисоветчиков, колчаковцев. Они распускали слухи среди местного населения: всех вас ревкомовцы собираются расстрелять. А тем временем заговорщики вооружались.

Мандриков слишком поздно почуял неладное. 31 января 1920 года ревком принял решение о сдаче нарезного оружия. Секретарь Александр Булатов переписал его на плотную бумагу и, как обычно, пошел расклеивать. Наклеил у дома Тренева. От него — к дому Бесекерского, где и настигла его первая пуля заговорщиков.

Стрелял колчаковец Струков. Это был сигнал к мятежу. Стреляли по дому ревкома, где в тот час собрались все ревкомовцы. Выстрелом в окно был смертельно ранен Титов — он пришел сообщить Мандрикову, что в Москву, Ленину, отправлена телеграмма о положении в Анадыре.

Ревкомовцы оказались в западне. Фесенко, Галицкий, Арене предложили открыть ответный огонь, Мандриков решил вступить в переговоры, выиграть время. Видимо, не хотел подвергать опасности находившихся в доме нескольких женщин и чукчей, приехавших из тундры. Один за другим ревкомовцы вышли на крыльцо. Первым Мандриков, за ним Галицкий, Кулиновский, Арене, Бучек, Гринчук. Заговорщики вдруг открыли огонь, и Гринчук, распорядитель продовольственных складов, замертво рухнул на снег. В доме остался один Игнатий Фесенко. Упрямый апостол, «керосиновый человек» и здесь остался верен себе — застрелился. А ведь все время предупреждал, настаивал, чтобы арестовали самых подозрительных, отобрали бы у кого надо личное оружие.

Вечером 2 февраля в затихшем поселке со стороны речки Казачки снова прозвучали ружейные выстрелы. Это арестованных ревкомовцев расстреляли по дороге из штаба в тюрьму. Тела их пролежали на льду трое суток.

7 февраля на подходе к городу колчаковцы подстерегли нарты Берзиня и Мальсагова. На следующий день их тоже расстреляли. Уже мертвому, комиссару продолжали наносить раны. Особенно старались бывший начальник милиции Струков и американский резидент в Анадыре Рудольф Рули.

Через несколько дней анадырцы втайне сложили тела ревкомовцев в яму из-под соленой рыбы, засыпали снегом, а в конце весны — мерзлой землей.

Сорок пять дней существовал первый ревком Чукотки. За это короткое время он успел заложить прочный фундамент новой жизни народов суровой земли.

Дело павших продолжил Марковский Совет во главе с чуванцем Федором Дьячковым. Его посланцы проникли в самые отдаленные стойбища, помогая их обитателям организовать народную власть.

Летом 1920 года из Маркова в Анадырь для восстановления в округе советской власти отправился вооруженный отряд во главе с бывшим балтийским матросом, участником штурма Зимнего В. М. Чекмаревым и членом первого ревкома Чукотки М. П. Куркутским. Главари контрреволюционного переворота успели на шхуне Свенсона бежать в США. Остальные виновники убийства ревкомовцев были арестованы.

На могиле ревкомовцев был установлен временный скромный памятник. И только почти через полвека их тела торжественно перезахоронили. Над братской могилой героев революции в Анадыре был установлен памятник-мемориал. Впереди Мандриков, за ним тесной сплоченной группой его соратники, исполненные веры в правое дело. Люди из легенды идут в вечность…

3 комментария
Читайте также

Семейные ценности – и ширма, и содержание

В России провластные и околопровластные СМИ то и дело говорят о защите так называемых «семейных ценностей» от пропаганды нетрадиционной сексуальной ориентации, идущей с Запада. На Западе не опровергают этого, наоборот, подтверждают — только прикрываясь так называемой «свободой личности» и «равноправием гендеров».

С буржуазной псевдонауки хоть диалектики клок

Лишние люди капитализма

Очередные поиски «ведьм-гомофобов»

Обыкновенный врач оказался сильнее святой воды

Помоги проекту
Справочник
Справочник

Наш баннер
Счётчики
© 2005-2013 Коммунисты Столицы
О нас
Письмо в редакцию
Все материалы сайта Комстол.инфо
Красное ТВ МССО Куйбышевский РК КПРФ В.Д. Улас РРП РОТ Фронт Коммунисты кубани
Коммунисты Ленинграда ЦФК MOK РКСМб Коммунисты кубани Революция.RU