Массовые расправы 20 века: к чему приводят страх, жадность и равнодушие

12:3509 Nov, 2015 7833

Почему наши соседи превращаются в толпу убийц и как не допустить повторений массовой резни — такой, как «хрустальная ночь» в Германии? Двадцатый век не дал четкого ответа на этот вопрос, но предоставил много трагических случаев для изучения. «Всякий человек, который утрачивает свою тень, всякая нация, которая уверует в свою непогрешимость, станет добычей», — писал Карл Густав Юнг. К сожалению, и в новом столетии мы уже успели в этом убедиться.

В ночь с 9 на 10 ноября 1938 года по Германии, включая и только что присоединенную Австрию, прокатилась волна еврейских погромов, получившая название «хрустальной ночи» — по стеклам витрин и окон принадлежавших евреям лавок, магазинов, а также домов и синагог. Поводом к погромам стало убийство в Париже советника немецкого посольства Эрнста фом Рата 17-летним Гершелем Гриншпаном, родители которого незадолго до того пострадали в ходе выдворения из Германии евреев польского происхождения.

Причины происходящего, впрочем, были явно глубже:

«Национал-социалистическая партия не унизится до организации выступлений против евреев. Но если на врагов рейха обрушится волна народного негодования, то ни полиция, ни армия не будут вмешиваться» — заявил после получения сообщений о гибели дипломата рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс.

Слова одного из лидеров нацистов стали приказом: разрушены или повреждены были более 7000 зданий и магазинов, собственниками которых были евреи, было сожжено около тысячи синагог. Число убитых в ходе нападений точно не установлено — разные источники называют цифры от менее ста до 2,5 тысяч человек, но в любом случае, на фоне последующего списка жертв Холокоста оно относительно невелико. Тем не менее, если дату начала Катастрофы можно определить, то ночь с 9 на 10 ноября 1938 года подходит на эту роль с полным основанием: хотя формально государственная машина Рейха не принимала участие в событиях «хрустальной ночи», свое безусловно одобрительное отношение к происходящему лидеры германского государства высказали отчетливо.

Разбитые витрины еврейского магазина в Германии

Что стало причиной подобного поведения представителей одного из самых развитых европейских государств?

Ответ «антисемитизм» лежит на поверхности, и совершенно неудовлетворителен, так как заставляет искать причины уже того, почему антисемитизм оказался настолько притягателен, что смог стать движущей силой массовых погромов, а затем и истребления людей? Ровно такое же истребление, но уже в многократных масштабах, стало отличительным признаком немецкой политики в ходе вторжения в СССР, где жертвами стали более 20 миллионов мирных жителей. При этом бесчеловечные приказы немецкого командования если и исполнялись не в полном объеме на низовом уровне, то в подавляющем большинстве случаев — из-за технической невозможности или сопротивления жертв, а не нежелания исполнителей.

Для ответа на вопрос значение имеют мотивации двух четко разделенных групп: лидеров и исполнителей.

Для лидеров Рейха «Хрустальная ночь» — и в целом расовая политика с последующим «окончательным решением еврейского вопроса» — была, определенно, методом достижения вполне прагматичных целей.

Методом, который кажется нам диким, но гарантий от его повторения по-прежнему нет никаких. «Канализация ненависти» против евреев была способом, во-первых, как бы примитивно это ни звучало, отвлечь население от реальных причин экономических проблем межвоенной и пережившей глобальный кризис Германии и капиталистического строя того периода в целом, во избежание повторения советского опыта решения этих проблем; во-вторых, для германского крупного бизнеса эти события стали методом перераспределения в свою пользу доходов в структуре немецкой экономики: убирая евреев из торговли и финансового сектора, немецкие капиталисты занимали их места.

Оценивая события тех лет с высоты морали и развитых средств коммуникации сегодняшнего дня необходимо иметь в виду, что само понимание катастрофичности происходящего стало доходить до западных стран уже сильно позднее, в 1943–44 годах.

Несколько раньше масштаб был осознан в СССР, где с реальностью немецкой оккупации пришлось столкнуться с первых месяцев войны. Правительства же США и Великобритании если и не пребывали в блаженном неведении, то в целом явно недооценивали масштабы происходящего.

Впрочем, вернемся в Германию. Мотивы тех, кто отдавал приказы о проведении «хрустальной ночи», а заодно и мотивировал армию и полицию «не вмешиваться», — ясны. Интересны мотивы исполнителей, добровольно подрядившихся на участие в происходящем.

Утро «хрустальной ночи»

Подавляющее большинство рядовых участников отнюдь не обогатились на происходящем, значительная часть захваченного имущества была уничтожена, а не присвоена.

Очевидно, что участниками погромов двигала ненависть к своим соседям — причем ненависть, которую большинство из них еще совсем недавно не испытывали.

Карл-Густав Юнг выводит корни происходящего в коллективном бессознательном немцев, на фоне поражения и экономического кризиса попавших под влияние мифа о собственной исключительности, который заменил комплекс неполноценности.

При этом надо понимать, что «попасть под влияние» можно было просто в силу недостаточно критичного отношения к внушаемым идеям. Чтобы стать проводником этих идей на практике, необходима была уже собственная злая воля исполнителя, сознательно выбравшего путь погромщика, насильника и убийцы для того, чтобы дать выход собственному подавленному страху и жажде мести, для которой, наконец-то, была указана цель. Таких было меньшинство, но, как и во всяком обществе, именно активное меньшинство задавало тон.

Для остальных хватало равнодушия — «а зачем мне заступаться за евреев/за соседа Васю?» — и страха, работающего уже в обратном направлении: «Васю жалко, но если я его спрячу, то кто будет жалеть меня?».

«Хрустальная ночь» стала катализатором этого страха, побудив одних взяться за кастеты и дубинки, а затем и за винтовки, а других — спрятать свои убеждения поглубже. При этом основной массе населения было все равно, и в общем, оставалось все равно до того момента, пока война не пришла в дом каждого немца — повесткой, похоронкой, советским танком, американской бомбой.

Именно этот коктейль — жадности и жажды власти одних, страха и равнодушия других — мы можем видеть в событиях, сравнимых с «хрустальной ночью».

Руанда: «Правый сектор» по-африкански

Анализ событий 1994 года в Руанде, помимо прочего, интересен демонстрацией роли современных масс-медиа как орудия пропаганды, обеспечивающей подогрев активной части населения до градуса, позволяющего стать участниками геноцида.

«Свободное радио и телевидение 1000 холмов», первое формально частное СМИ Руанды, стало настоящим Hate-media, целенаправленно разжигая ненависть между этносоциальными групами хуту и тутси на протяжении нескольких лет, предшествовавших геноциду.

Фото: Jean-Marc Bouju

Главными активистами событий стали боевики организации «Интерахамве» (в переводе с ньяруанда — «те, кто вместе сражается»), поводом стало уничтожение неизвестными 6 апреля 1994 года с помощью ПЗРК самолета, на борту которого находился президент Руанды Жювеналь Хабьяримана и его бурундийский коллега Сиприен Нтарьямира.

Упомянутое выше «Радио 1000 холмов» практически сразу обвинило в произошедшем боевиков военно-политической организации тутси — Руандийского патриотического фронта, и призвало к физическому уничтожению тутси как таковых.

Глубинные причины произошедшего можно искать в истории Руанды, в социальной структуре которой представители племен тутси занимали главенствующее положение с XVI века, сохранив свои позиции и в колониальный период. В начале 1990-х в Руанде уже шла гражданская война, стороны в которой делились по этносоциальному признаку, и проблем с назначением виновного у руководства страны, которое тогда возглавлял относившийся к хуту Хабьяримана, не было: проправительственная пресса сообщала о злодейской сущности тутси постоянно, публикуя воззвания, которые на Западе или в СССР несомненно посчитали бы нацистскими («10 заповедей хуту» и тому подобное).

Агитация пала на благодатную почву растущего малограмотного населения, оказавшегося еще более горючим материалом, чем немцы 1920-30-х годов.

Кто именно стоит за убийством президента Руанды — пока неясно: есть версии, приписывающие эту акцию как тутси (лидеры которых знали о готовящемся геноциде и, в свою очередь, готовили свой удар — наступление РПФ, через несколько месяцев увенчавшееся разгромом и изгнанием сил хуту), так и радикальным хуту: обвинения в адрес Хабьяримана о сотрудничестве с «тутси, врагами хуту», звучали регулярно. В этом случае Хабьяримана стал жертвой машины, которую он и построил: движение «Интерахамве» было его личным детищем.

Жертвами геноцида за три месяца стали, по разным оценкам, от полумиллиона до более миллиона человек из числа тутси и умеренных хуту, что составило свыше 15 процентов населения страны.

При этом руандийская армия играла скорее «вспомогательную» роль, оставляя бОльшую часть грязной работы бандитам «Интерахамве», которые начали уничтожение людей через считанные часы после смерти Хабьяримана.

Бывший премьер-министр Руанды Жан Камбанда в своих показаниях Международному уголовному трибуналу заявил, что геноцид открыто обсуждался на заседаниях кабинета и что «одна из министров сказала, что лично она не против избавиться от всех тутси; без них все проблемы Руанды закончатся».

Фото: Jean-Marc Bouju

Геноцид в данном случае не увенчался победой его инициаторов — даже промежуточной, какая досталась, например, вождям Рейха: уже к середине июля РПФ контролировал большую часть страны.

При этом лидеры тутси удержались от повторения геноцида в обратную сторону: массовые убийства хуту оказались, на удивление многих, достаточно редким явлением.

Картину происходившего довершает абсолютная импотенция, охватившая во время этих событий мировое сообщество: имея информацию о готовящемся геноциде, ни ООН, ни ведущие страны мира не сделали ничего: более того, руководству Руанды был выдан информатор, извещавший ООН о грядущих этнических чистках.

Причиной стало очевидное нежелание Запада вмешиваться и, возможно, терять политические очки, пытаясь остановить конфликт в стране, неизвестной и неинтересной большинству населения планеты. Происходящее усугублялось событиями годичной давности в Сомали, где несколько миротворцев стали жертвами боевиков, и рисковать повторением этого опыта никто не хотел.

Осторожность, однако, не помогла: группа бельгийских миротворцев ООН, охранявших руандийского премьер-министра Агату Увилингийиману, была разоружена боевиками «Интерахамве» и убита после нескольких часов жесточайших пыток.

Крайняя жестокость непосредственных исполнителей и скорость резни стали, пожалуй, главным отличием руандийского геноцида: таких показателей в этой дисциплине пока никто не набрал ни до, ни после 1994 года.

После захвата власти в Руанде представителями РПФ, активисты геноцида бежали из страны, и последствием событий стал длящийся и по сию пору с периодическими вспышками конфликт на территории большей части центральноафриканских государств. И тяжелейшая гуманитарная катастрофа самой Руанды, которая никак не застрахована от повторения произошедшего.

Фото: Jean-Marc Bouju

Фергана: в преддверии безвластия

События 1989 года в Ферганской области тогда еще советского Узбекистана развивались по иному сценарию, отличаясь и от немецких, и от руандийских. Однако и там движущей силой был национализм, подогретый, вдобавок, религиозным экстремизмом: в конце 1980-х влияние радиальных исламистов в советской Средней Азии, и Узбекистане в частности, начало стремительно расти.

Резня, впоследствии приведшая к гибели сотен человек и вынудившая бежать многие десятки тысяч, началась с драк между молодежными группировками 16–18 мая 1989 года и продлилась до второй половины июня.

Одной из причин, способствовавших расширению конфликта, по мнению многих специалистов, является нерешительная позиция центральных властей, долгое время отказывавшихся санкционировать применение оружия подразделениями МВД и армии, что внушало погромщикам чувство безнаказанности.

«Официальной» целью узбекских националистов стали турки-месхетинцы, в свое время выселенные из Грузии в некоторые области среднеазиатских республик, однако очень быстро в толпе появились и антирусские лозунги, а местные славяне — русские, украинцы и белорусы также подверглись нападениям.

Турки-месхетинцы, пострадавшие от погромов
Турки-месхетинцы, пострадавшие от погромов. Фото: Борис Юсупов

Первые несколько суток милиция была практически парализована, не имея разрешения даже на применение спецсредств, кроме как для самозащиты — и то с рядом ограничений. Тем не менее, особенно с учетом нехватки опыта столкновений с подобными ситуациями, силовые структуры сумели довольно оперативно блокировать важнейшие направления подхода погромщиков и вывести из-под удара основную цель: более 15000 турок были эвакуированы из Ферганской долины самолетами военно-транспортной авиации уже в июне 1989 года, с последующим расселением в России.

Всего за период с весны 1989-го до весны 1990 года Узбекистан покинули более 100 тысяч турок и русских.

Отсутствие нейтралитета со стороны силовых структур стало главным отличием Ферганы от «хрустальной ночи» и событий в Руанде, где армия и полиция в той или иной степени содействовали погромщикам. Тем не менее, вопрос о мотивации, двигавшей инициаторами и участниками погромов до сих пор остается неисследованным.

Наиболее достоверными представляются «синтетические» версии, предполагающие одновременное воздействие националистических и религиозных (главным образом, антирусских и антисоветских) мотивов на фоне разбуженного событиями того периода национального движения, в сочетании с мотивами экономическими — убеждение, что турки «паразитируют» на узбекской экономике было широко распространено, особенно в сельской местности.

Все это, однако, не могло вылиться в погромы без организационного момента, который, по мнению некоторых специалистов, могла дать стремившаяся к власти в Узбекистане в тот момент группировка во главе с будущим первым секретарем ЦК КП Узбекистана, а затем и президентом страны, Исламом Каримовым.

Во всяком случае, это единственная версия, имеющая дальнейшее логическое развитие: после прихода Каримова к власти и распада СССР узбекский национализм стал основным ориентиром политики страны, а отношение к другим национальностям стало определяться принципом «ассимиляция или выдавливание».

Турки-месхетинцы Узбекистана на военном полигоне в Фергане, перед отправкой в Россию
Турки-месхетинцы Узбекистана на военном полигоне в Фергане, перед отправкой в Россию

И в организации этих событий мы вновь находим знакомую триаду: внушенный толпе страх перед теми, «кто стремится ее подчинить и ограбить», равнодушие тех, кого происходящее не касается прямо, и отраженный страх, парализующий тех, кто хотел бы не согласиться с происходящим.

Последнее становилось особенно заметно в случаях, когда мелкая группа бандитов с холодным оружием оказывалась способна терроризировать целый квартал с достаточным количеством проживающих в домах мужчин.

Косово: исламский радикализм за ваши деньги

Существенным отличием косовских событий от описанных выше случаев стал внешний фактор: полноценный геноцид сербского населения Косово и Метохии албанскими группировками стал возможен только и исключительно благодаря военной поддержке НАТО.

Фактически, косовский конфликт был использован Альянсом как повод для окончательного разгрома бывшей Югославии и взятия соответствующих территорий под контроль.

Мотивации и действия НАТО заслуживают отдельного разговора, мотивации же албанских националистов предельно просты: изгнание сербов из Косово и обретение фактической независимости стали средством для обеспечения потока криминальных доходов верхушке албанских группировок, которым было тесно в самой Албании, а контролировавшие Косово югославские органы правопорядка не давали возможности «развернуться».

Как и в других случаях, первую скрипку играло агрессивно настроенное меньшинство, входившее в состав вооруженных группировок.

Исход, однако, предрешен не был: югославская армия продемонстрировала способность уничтожать бандгруппировки даже под ударами НАТО, но дальнейшее продолжение борьбы в таких условиях грозило оставить Югославию без инфраструктуры, необходимой для существования государства.

Россия — в том состоянии, в котором она была в 1999 году, — мало чем могла помочь своему балканскому партнеру.

Военнослужащие НАТО выдворяют сербских солдат за границы Косово
Военнослужащие НАТО выдворяют сербских солдат за границы Косово. Фото: SGT Craig J. Shell, U.S. Marine Corps

Фактор страха перед бандами «с поддержкой НАТО» стал основной движущей силой сербского геноцида в Косово: напуганное действиями банд сербское население покидает край, становящийся все более однородным этнически. Этот страх препятствует и расследованию событий: стать очередной жертвой террористов, решившись дать показания в суде, мало кто хочет.

Одесса: напугать город

Страх был и смыслом событий в Одессе 2 мая 2014 года, развивавшихся по классическому сценарию с самоустранением правоохранительных органов от вмешательства в конфликт между радикальными националистами и их противниками. При этом, анализируя произошедшее, необходимо понимать один важный момент: наиболее существенным итогом одесских событий является урок, вынесенный оттуда обеими сторонами.

Противники Майдана и новой власти Украины вынуждены либо молчать, либо убегать, что естественно для людей в опасности. Однако их оппоненты в массе своей вынесли убеждение в допустимости подобных мер воздействия на политических противников: в шутках про «жареных колорадов» доля шутки становится все меньше.

События в Одессе, разумеется, нельзя назвать геноцидом. Это «просто» нападение на лагерь политических оппонентов, сопровождавшееся убийством более 40 человек. Геноцидом, однако, сама по себе не была и «хрустальная ночь». Это была «просто» серия нападений, ставшая прологом к геноциду несколько лет спустя.

Одесса, 2 мая 2014 года
Одесса, 2 мая 2014 года. Фото: napaki.livejournal.com

Приведенная выше цитата Карла-Густава Юнга взята из интервью знаменитого психолога швейцарской газете Die Weltwoch 11 мая 1945 года, всего два дня спустя после капитуляции Германии.

По мнению Юнга, случившееся с Германией стало следствием коллективного психоза немцев как этносоциальной общности, однако от того, чтобы сделаться добычей тех же демонов, не застраховано ни одно общество.

Рецепт их изгнания индивидуален в каждом случае, но метод призвания можно считать проверенным: когда провластные националистические группировки начинают добиваться своих целей при нейтралитете (не говоря уж о поддержке) полиции и военных, три демона начинают определять поведение многомиллионных обществ. Это демон страха — внушенного пропагандой, которая не замедлит приписать оппонентам все мыслимые грехи, а равно и страха за свою жизнь в случае попытки помочь преследуемым. Это демон жадности — движущий лидерами, надеющимися нагреть руки на происходящем, решая свои узкопрагматичные цели. И это демон равнодушия, который немедленно начинает нашептывать на ухо подавляющему большинству незатронутого беспорядками населения сказочку «ребята, нас это не касается».

Каждый раз, слыша этот голос, проверьте пути отхода из собственной квартиры, а заодно оцените ее на предмет устойчивости при прохождении фронта ударной волны, с поправкой на вероятное применение ядерного оружия.

SMI2.NET

Рассказать друзьям

Неверно введен email
Подписка оформлена