«ВЕЛИКОГРУЗИНСКИЙ» НАЦИОНАЛИЗМ ПОБЕДИЛ СТАЛИНА?..
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Алексей ЧИЧКИН | 22.10.2015 | 13:55
В современной исторической и популярной литературе деятельность Лаврентия Берии неизменно становится объектом противоречивых оценок. Помимо его причастности к массовым репрессиям, роли в «атомном проекте», «германского вопроса» и других сюжетов этого крайне сложного периода отечественной истории, можно встретить и упоминания о так называемом «мингрельском деле», все обвиняемые и подозреваемые по которому (равно как и по смежным делам начала 1950-х) были реабилитированы в сентябре-октябре 1955 года. В том числе, многие руководители Грузии, проходившие по этим делам, но за исключением, понятное дело, самого Лаврентия Павловича, с именем которого связывают в том числе истоки этнополитических конфликтов на территории бывшей Грузинской ССР. И хотя в её руководстве с середины 1950-х доминировали выходцы из других регионов Грузии, реабилитация их предшественников была воспринята как своего рода косвенная «отмашка» для реанимации в этой кавказской республике националистических настроений.
Некоторые историки придерживаются точки зрения, согласно которой создание по инициативе И.В.Сталина автономных регионов в Грузии (Абхазия, Аджария, Юго-Осетия) в 1920-х гг. было в той или иной степени нацелено на сдерживание рецидивов «великогрузинского» национализма. Эти территории, заметим, составляли почти 25% территории Грузинской ССР. СМИ грузинской эмиграции обвиняли Москву в «расчленении Грузии», «разделении единства нации» и т.п., и отнюдь не факт, что эту позицию втайне не разделяли в руководстве Грузинской ССР во все годы ее существования.
Примечательно, в этой связи, что железная дорога Гагры – Адлер – Сочи – Туапсе до 1951 года включительно входила в состав железных дорог Грузии. В Тбилиси игнорировались предписания МПС СССР 1947 и 1949 гг. о передаче этой линии в состав Северокавказской железной дороги. Изменило ситуацию только совместное распоряжение Совмина и МПС СССР в конце 1951 г. (см., например, «Справочник железнодоржника», М., «Желдориздат», 1952 г.).
А ослабление после 1953-го «центрального» контроля за политической линией руководства почти всех союзных республик не могло не усиливать националистических и, соответственно, сепаратистских тенденций в политике тех же республик. К чему всё это привело в Грузии и, в целом, в СССР – известно…
Характерно, что уже в начале 1950-х усиление националистических тенденций в политике руководства Грузии не смогло пересечь даже высшее советское руководство во главе с И.В.Сталиным. В последующий период эти тенденции, хотя были завуалированными, но всё равно «воспроизводились». Что, в конечном счете – т.е. к концу 1980-х – началу 1990-х - привело к неоднократным попыткам прямой аннексии Абхазии и Южной Осетии, попыткам ввести прямое управление в Аджарии.
Достаточно вспомнить, например, и периодические митинги в середине-второй половине 1970-х в ряде городов Грузии, включая Тбилиси, за провозглашение грузинского языка «единственно» официальным в автономных и остальных регионах Грузинской ССР; за упразднение обязательности преподавания абхазского и осетинского языков В тот же период из Абхазии и Юго-Осетии в Москву направлялись обращения с просьбами провести референдумы о включении этих регионов в состав РСФСР…
Ввиду важного стратегического расположения Грузии и, скажем так, известной роли грузинского национального фактора в руководстве СССР в 1930-х – начале 1950-х, внутриполитическая ситуация в Грузинской ССР не была на особом контроле в Москве. Что пусть косвенно, но способствовало реанимации в правящей элите Грузии «великодержавных» амбиций. Это во-первых. А во-вторых - исключительно важная экономическая и военно-политическая роль Грузии в годы Великой отечественной войны и одновременное усиление влияния Л.П.Берии в руководстве СССР в 1945-1953 гг. не могли не способствовать усилению означенных амбиций. И даже – их частичной реализации. Так, в 1944-м почти вся территория упраздненной Карачаево-Черкесской АССР была передана – до 1954 г. включительно - в состав Грузии, что увеличило ее территорию почти на 20% и приблизило ее границы к Ставрополю и Краснодару. В конце 1940-х – начале 1950-х Грузии были переданы некоторые сопредельные районы Дагестана, которые, правда, были возвращены Дагестанской АССР в конце 1950-х.
Именно в первые послевоенные годы власти Грузии стали предлагать либо упразднение автономий в Грузии, либо понижение их статуса (Аджарии и Абхазии – до уровня автономных областей, Юго-Осетии – до уровня национально-автономного округа). Причем эти «просьбы» адресовались мингрелу Берии, но не самому Сталину. Потому что в руководстве Грузии с начала 1940-х до середины 1950-х преобладали мингрелы…
К началу 1950 годов Лаврентий Берия оказывал всё большее влияние на решения высшего советского руководства. После устранения А.А. Жданова, считавшегося преемником Сталина, и ликвидации большей части ленинградских горкома и обкома партии («Ленинградское дело») в 1948-1950-х гг., к чему был причастен Берия, он и фактически подконтрольный ему Г.М. Маленков стремились, и небезуспешно, лишить Сталина возможности оказывать решающее влияние на партийно-государственные решения.
Эту ситуацию понимал Сталин и предпринял было попытку сместить Берию, а также его протеже в руководстве ЦК компартии Грузии. Именно сместить, потому сразу устранить Берию и «бериевцев» Сталин в начале 1950-х гг. уже не мог…
Из письма Василия Сталина в ЦК КПСС 19 января 1959 года: «…Маленков и Берия — одно целое. Примерно в этот же период времени (весна 1951 г. — Прим. А.Ч.) мною было передано письмо т. Сталину от группы коммунистов Грузии о неполадках в ее компартии (а вернее, о безобразиях). В письме был намек на роль Берии в той ситуации. Дошло до того, что т. Сталин решил сам поехать в Грузию, причем Берия напрашивался в качестве сопровождающего, но ему было категорически отказано. Но Берию выручил Маленков: он прибыл в Боржоми именно в канун приезда туда т. Сталина и всё свёл не к тщательному разбору ситуации, а лишь к снятию Чарквиани с поста первого секретаря ЦК компартии Грузии. Чем и замял дело («Мингрельское дело». — Прим. А.Ч.), которое привело бы к разоблачению Берии… Сталин начал проверять как Берия, так и Маленкова. Смерть т. Сталина на время спасла Берию и Маленкова от разоблачения…» (подробнее см. «Иосиф Сталин в объятиях семьи», М., «Родина», 1993 г.).
И.В. Сталин, в канун своего отъезда в Грузию, дал указание послать в Грузию работников МГБ и Прокуратуры СССР для проверки фактов, изложенных в том письме. Они подтвердились. Но соответствующие решения, инициированные самим Сталиным, в Грузии фактически игнорировались благодаря вмешательству Берии и Маленкова. Поэтому два подписанных И.В. Сталиным постановления ЦК партии, от 9 ноября 1951 года и 27 марта 1952 года, по этому вопросу, что называется, были спущены на тормозах в Грузии. Таким образом, предписания Сталина уже осенью 1951 года стали – даже в его родной Грузии – не обязательными для выполнения…
Из Постановления ЦК ВКП(б) от 9 ноября 1951 г. «О взяточничестве в Грузии и об антипартийной группе т. Барамия»:
1. В последнее время в ЦК ВКП(б) поступили сведения о том, что в Грузии сильно развито взяточничество, что борьба со взяточничеством ведется там более чем неудовлетворительно. Ближайшее знакомство с делом показало, что взяточничество в Грузии действительно развито и, несмотря на некоторые меры борьбы, принимаемые ЦК КП(б) Грузии, взяточничество не убывает. При этом выяснилось, что борьба ЦК Грузии со взяточничеством не дает должного эффекта потому, что внутри ЦК компартии Грузии, так же как внутри аппарата ее ЦК и Правительства, имеется группа лиц, которая покровительствует взяточникам и старается выручать их всяческими средствами.
Факты говорят, что во главе этой группы стоит второй секретарь ЦК компартии Грузии т. М. Барамия. Эта группа состоит из мингрельских националистов. В ее состав входят министр юстиции т. Рапава, прокурор Грузии т. Шония, заведующий административным отделом ЦК компартии Грузии т. Кучава, заведующий отделом партийных кадров т. Чичинадзе и другие (все эти деятели были ставленниками мингрела Берии и, соответственно, подконтрольными ему. — Прим. А.Ч.).
2. Мингрельская националистическая группа т. Барамия преследует еще другую цель — захватить в свои руки важнейшие посты в партийном и государственном аппарате Грузии и выдвинуть на них мингрельцев.
3. Несомненно, что, если антипартийный принцип мингрельского шефства, практикуемый т. Барамия, не получит должного отпора, компартия Грузии распадется на ряд партийных провинциальных княжеств, обладающих «реальной властью», а от ЦК КП(б) Грузии и его руководства останется лишь пустое место…»
Далее отмечается, что выявлена связь между группой Барамия и «проамериканской» грузинской эмиграцией: «…Грузинская эмиграция в Париже, как известно, обслуживает своей шпионской информацией о положении в Грузии американскую разведку. В последнее время американская разведка стала давать предпочтение шпионской информации от Гегечкори (политический деятель Российской Империи и (в 1918-1919 гг.) независимой Грузии, с 1920 г. — эмигрант. Прим. А.Ч.). Но шпионско-разведывательная организация Гегечкори состоит исключительно из мингрельцев. ЦК ВКП(б) не сомневается, что шпионскую разведку Гегечкори обслуживает немалое количество мингрельских националистов, входящих в состав антипартийной и антигосударственной группы т. Барамия…»
Но политика Сталина в этом вопросе оказалась, повторимся, «блокированной» Берией. Об этом свидетельствует также фрагмент нового постановления ЦК ВКП (б) по тому же вопросу — «Положение дел в Компартии Грузии» от 27 марта 1952 г.: «…В ЦК поступили серьезные сигналы, показывающие, что дело с исправлением ошибок и недостатков в работе ЦК КП(б) Компартии Грузии по выполнению постановления ЦК ВКП(б) от 9 ноября 1951 г. идет неудовлетворительно».
В результате тот самый Барамия в конце 1951-го был арестован, но находился в тбилисской, а не в московской тюрьме… Уже в начале апреля 1953-го он был реабилитирован и до конца сентября 1953-го занимал пост министра сельского хозяйства и заготовок Грузинской ССР. И в тот же период Барамия снова был в составе в Бюро ЦК КП(б) Грузии, т.е. в ее руководстве…
Это («Мингрельское») дело было прекращено по распоряжению Берии и Президиума ЦК КПСС уже в середине марта 1953 г., то есть через неделю после похорон Сталина. С реабилитацией обвиненных в планах захватить руководство Грузией. А о том, что Сталину власти Грузии устроили демонстративную обструкцию уже в 1951 году, свидетельствует и фрагмент воспоминаний генерала-лейтенанта Н.С. Власика, начальника охраны И.В. Сталина с марта 1946 г. по май 1952 года включительно («Я охранял Сталина» - см., например, здесь):
«Поездка в Боржоми.
Обычно т. Сталин отдыхал в Сочи или Гаграх, но в 1951 году он решил поехать в Цхалтубо, чтобы принять лечебные ванны, у него болела левая рука.
Приехав в Цхалтубо в августе, мы попали в самое жаркое время. Там было невыносимо душно. Приняв несколько ванн, И.В. не выдержал жары, решил прервать лечение и уехать отдыхать в Боржоми, где было гораздо прохладнее.
Вызвав меня, он поручил мне узнать о состоянии дороги через Сурамский перевал (кратчайший путь между Цхалтубо и Боржоми. — Прим. авт.), так как он хотел ехать на машинах, а также подготовить помещение, где бы мы могли остановиться. Я отправил в Боржоми шофера проверить дорогу и сотрудников привести в порядок помещение.
Первый секретарь ЦК компартии Грузии Чарквиани был лично предупрежден т. Сталиным, что он будет отдыхать в Цхалтубо и заедет в Боржоми. И, хотя Чарквиани заверил т. Сталина, что дача в Боржоми приведена в порядок, эта дача оказалась настолько запущенной, что жить в ней было невозможно (Чарквиани был снят с должности в середине марта 1952 года. — Примеч. авт.). На этой даче во всех комнатах была грязь, водоснабжение неисправно, ванны не работали, на дверях не было запоров, не было ключей, задвижек, на кухне был устроен склад. В Цхалтубо вождь тяжело перенес 2-суточную жару, а тут еще непорядок в Боржоми.
В течение двух дней мы привели всё в относительный порядок и создали элементарные удобства. Дорога оказалась в приличном состоянии, и через Сурамский перевал мы благополучно прибыли в Боржоми…».
Таким образом, тогдашнее руководство Грузии, едва ли не проигнорировало приезд Сталина в республику. А соответствующее («мингрельское») дело было прекращено по распоряжению мингрела Берии и Президиума ЦК КПСС уже через неделю после похорон Сталина, то есть в середине марта 1953 г. С реабилитацией обвиненных в национализме и в планах захватить руководство Грузией…
специально для kavkazoved.info
Грузия историография политика и право СССР
