За 26 лет работы Национальной комиссии по государственному языку при Президенте Киргизской Республики – официального органа, осуществляющего координацию языковой политики, направленной на поддержку развития киргизского языка, на посту ее председателя сменилось чертова дюжина человек.
Четырнадцатым руководителем стратегически важного органа указом президента республики на днях был назначен киргизовед, глава фонда «Бакдоолот» Мелис Мураталиев, в наследство которому от предшественников достались свод громких лозунгов, в том числе националистического толка, новый инквизиторский закон о госязыке и $1,2 млн на завершение реализации Программы развития государственного языка и совершенствования языковой политики в Кыргызской Республике на 2021–2025 годы. Главная задача последней – достижение полномасштабного функционирования государственного языка во всех сферах общественной жизни республики.
Эта амбициозная цель была поставлена еще в 2014 году в Национальной программе развития государственного языка и совершенствования языковой политики в Кыргызской Республике на 2014–2020 годы. К истечению срока планировалось добиться усиления функциональных возможностей и обогащения информационно-образовательных ресурсов киргизского языка; усовершенствовать и стандартизировать учебно-методические основы обучения государственному языку как родному, как второму и как иностранному и кардинально улучшить качество обучения; создать необходимые условия для обучения государственному языку; повысить уровень языковой культуры населения.
Однако, согласно оценке текущей языковой ситуации, данной в утвержденной в 2020 году Программе развития на следующие пять лет, методика преподавания государственного языка продолжала хромать на обе ноги, а киргизский язык оставаться функционально «незрелым», требуя «кодификации, унификации и разработки единых правил культуры речи и письма». Все дело в том, что со времен выдающихся лингвистов К.К. Юдахина и Е.Д. Поливанова никто из киргизских ученых не осуществлял фундаментальных исследований по теории киргизского языка: не создавал современных толковых и двуязычных словарей, не озадачивался подготовкой новой нормативной грамматики, не проводил академических исследований по фонетике, лексикологии, морфологии, синтаксису киргизского языка. Главным образом занимались научным популизмом, откликающимся на бессменный запрос государства – технично, «без шума и пыли» выдавить русский язык. Тогда, вероятно, по задумке местных «стратегов», даже ослы заговорят по-киргизски.
А чтобы это случилось быстрее, после долгих баталий в июле прошлого года Садыр Жапаров подписал подготовленный Национальной комиссией по государственному языку конституционный закон «О государственном языке», отличающийся от предыдущего (от 2 апреля 2004 года) отсутствием союза «или», то есть права выбрать официальный язык – русский – не только в профессиональной деятельности, но и для удовлетворения гражданами и негражданами страны своих элементарных коммуникативных потребностей. К примеру, пытаясь на днях сдать в налоговом органе декларацию о доходах, автор этой статьи столкнулся с тем, что ни один оператор не согласился обслуживать его на русском языке.
Нелегко придется с этого года и русскоязычным абитуриентам. Согласно указу Министерства образования и науки КР «Об утверждении перечней специальностей» от 12 февраля т. г., все поступающие в вузы страны, независимо от языка сдачи Общереспубликанского тестирования (ОРТ), отныне обязаны будут сдавать тест по киргизскому языку. В случае отказа тестируемому не удастся получить результаты основного и предметного тестов ОРТ.
Новый закон настолько развязал руки националистически заряженным политикам, что в ходе одного из недавних заседаний киргизского парламента из уст спикера Нурланбека Шакиева прозвучало предложение полностью перевести обучение в начальных классах на киргизский язык, в том числе в русских и узбекских средних учебных заведениях. Осталось перенять опыт американских демократов, в конце XIX столетия полоскавших рты детей американских индейцев щелочным мылом за нарушение запрета говорить на родном языке в стенах школы.
Увольнением за незнание киргизского языка с принятием закона грозят государственным служащим, военнослужащим, депутатам, судьям, педагогическим, научно-педагогическим, научным, медицинским работникам, должностным лицам предприятий, учреждений и организаций государственной и муниципальной форм собственности. Разъяснение по этому поводу в ходе пресс-конференции 27 июля прошлого года дал отправленный намедни в отставку председатель Нацкомиссии по госязыку Каныбек Осмоналиев. «У этого госслужащего было время 3–4 года, чтобы изучить язык, – подчеркнул он. – Если этот госслужащий гений, то он изучит его в течение полугода. Все сроки прошли – его уволят».
Глядя на результаты переписи населения Киргизии 2022 года, можно предположить, что таковых будут единицы: плохо владеют киргизским языком в стране лишь 3,8%, не владеют – 4,4%. На самом же деле как минимум две трети «свободно говорящих» по ряду причин (культурно-языковых, психологических) не могут читать газеты и книги на киргизском языке, а также письменно излагать свои мысли во всех функциональных стилях, владея лишь базарным киргизским языком.
Все дело, подчеркивал российский и киргизский писатель, журналист, основатель и главный редактор электронной библиотеки «Новая литература Кыргызстана» Олег Бондаренко, в количественном подходе, на котором основываются деятельность Национальной комиссии по государственному языку, а также политиках, призывающих к повсеместному переходу на государственный язык. Он подразумевает экстенсивное расширение числа носителей языка – грубо говоря, «чем больше, тем лучше», но не предусматривает развития речевой культуры – ни устной, ни письменной. Для этого в стране не создано двух важных условий: нет системы качественного преподавания киргизского языка и на киргизском языке, кроме того, отсутствует государственная поддержка национального книгоиздания.
Директор Книжной палаты Койчуман Момункулов в комментарии международной медиаорганизации CABAR.asia сообщил, что ежегодно на издание книг на киргизском языке по линии Министерства культуры КР выделяется 500 тыс. сомов ($5,7 тыс.), которых максимум хватает на печать одной–двух книг. А потому в 2021 году в Киргизии на 1000 человек пришлось 107 изданных книг, 2022 году – 205.
Для сравнения: за годы советской власти, которая, как утверждается, «препятствовала развитию кыргызского языка», на киргизском языке было издано более 1030 произведений классиков русской и советской литературы общим тиражом 11,5 млн экземпляров. Только с 1964 по 1979 год переведено 136 произведений зарубежных писателей, которые были выпущены тиражом в 2,5 млн экземпляров. Книги писателей и поэтов Киргизии издавались свыше 700 раз на многих языках народов СССР и мира.
Парадокс в том, что радетелей киргизского языка беспокоит не столько инволюция издательского дела в стране, сколько «заполоненность» книжного рынка литературой на русском языке. «Кремлевская пропаганда идет полным ходом. Там прекрасно понимают, что значит завладеть умом народа, и не жалеют на это денег», – сетует киргизский писатель и переводчик Турусбек Малдыбай.
И это в то время, когда Государственный департамент США через Программу книжного перевода посольства США в КР (Embassy’s Book Translation Program) вливает в издательский сектор Киргизии сотни тысяч долларов на поддержку местных издательств и образовательных учреждений, готовых издавать на киргизском языке книги американских авторов, а также труды, содержащие «информацию об американских социальных, образовательных и культурных ценностях».
Под «ценностями» подразумеваются гендерное равенство, ЛГБТ и прочая бесовщина, противоречащая законам природы. Неслучайно в качестве приоритетной аудитории, на которую должны быть ориентированы издания, в Программе указана «кыргызскоязычная молодежь в возрасте 13–20 лет, включая недостаточно представленные или маргинализированные группы, чей доступ к информации и разнообразным точкам зрения ограничен из-за нехватки кыргызских переводов международных публикаций».
Средняя сумма вознаграждения за участие в промывании мозгов киргизской молодежи составляет от $30 тыс. до $45 тыс. за одно издание – в 6–8 раз больше ежегодного государственного ассигнования. За такой гонорар, да еще и ради «развития» киргизского языка грех не продаться «приверженцам свободы».
***
Как укреплять позиции государственного языка – внутреннее дело суверенной страны. Однако выбранная Киргизией стратегия, очевидно, не оправдывает ожиданий, и государство рискует потерять куда больше, нежели деньги и время – человеческие ресурсы, одна часть которых эмигрирует, другая деградирует. Новому председателю Нацкомиссии по госязыку – на заметку.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
