Идеологические основы проводимой в настоящее время властями Латвийского государства политики агрессивной русофобии и подавления прав национальных меньшинств, а также исторической и политической реабилитации нацизма и фашизма сформировались ещё в 1988-1991 гг. Это касается в первую очередь тезиса о т. н. советской оккупации Латвии в 1940-1941 гг. и 1944/1945-1991 гг., а также тезиса о том, что Латышский добровольческий легион ваффен СС якобы на самом деле защищал не гитлеровскую Германию, а воевал за свободу и независимость Латвийской Республики.
При этом, по оценке новых идеологов, «советская оккупация» была якобы намного более страшной и намного более тяжелой по своим последствиям для народа Латвии, нежели немецко-фашистская оккупация страны в 1941-1944/1945 гг.
При ближайшем рассмотрении эти идиологемы не выдерживают никакой критики. Достаточно лишь обратить внимание на аспекты истории взаимоотношений Лифляндии и Курляндии с Московским царством и Российской империей, Первой Латвийской Республики и Советской России/СССР, Латвийской ССР и СССР, Второй Латвийской Республики и современной России.
Итак, тезисно:
1. Исторически население Латвии (до 1919 года - Лифляндии и Курляндии) всегда тяготело к России. Ещё герцог Якоб (1642-1682), один из самых известных и удачливых правителей Курляндии, в 1656 году договорился с московским царём Алексеем Михайловичем о том, что Курляндия переходит «в полное защищение и подданство» России. Из-за осуществлённой Швецией тогда же оккупации Курляндии этот договор остался лишь на бумаге, но в 1795 году курляндский ландтаг все-таки принял решение о добровольном подчинении Российской империи.
В Лифляндии, как отмечает профессор Б.Ф. Инфантьев, в исторической памяти латышей также сохранились только положительные оценки от общения с русскими людьми.
В XIX в. именно при поддержке Российской империи сформировалась латышская нация, получили развитие латышские школы, театр и газеты. Именно в период Российской империи во многих городах Лифляндии и Курляндии были созданы и активно работали латышские общества (историки говорят о самом настоящем буме создания латышских общественных организаций), были построены Дома латышских обществ, возникли латышское предпринимательство и наука. Все это объясняет факт широчайшей поддержки со стороны населения Латвии России и советского правительства П.И. Стучки в начале 1919 года, основным лозунгом деятельности которого было «Вместе с Россией!»;
2. Демократический период существования Первой Латвийской Республики был очень недолгим, всего около 14 лет, с 1920 по 15 мая 1934 года. После государственного переворота 15 мая 1934 года в стране сформировался режим националистической диктатуры Карлиса Ульманиса, который балансировал между ориентацией то на Англию, то (в 1939 году) на гитлеровскую Германию.
3. 7 июня 1939 года, т. е. за два с половиной месяца до подписания германо-советского договора о ненападении, аналогичный договор с Германией подписали Латвия и Эстония. По мнению историков, у этих договоров были также секретные дополнительные статьи, которые определяли политику Латвии и Эстонии в случае начала войны Германии с СССР;
4. Договор о ненападении, подписанный в Москве 23 августа 1939 года министром иностранных дел Германии Риббентропом и наркомом иностранных дел СССР Молотовым, по своему содержанию ничем не отличался от подобных договоров, которые Германия подписала с другими странами;
5. Договор о размещении на территории Латвии советских военных баз от 5 октября 1939 года возродил у части населения Латвии надежду на возможность скорой советизации страны и воссоединения её с СССР. Перемены в Латвии в 1940 году объясняются именно этими настроениями, а вовсе не единственно присутствием частей Красной армии, хотя такое присутствие, несомненно, морально укрепило просоветские политические силы в Латвии;
6. В 1940 году о т. н. оккупации Латвии никто не говорил. Международное сообщество, за исключением США, Португалии и Ватикана, признало произошедшие в стране перемены. США, Португалия и Ватикан признали эти перемены де-юре в 1975 году при подписании Заключительного акта на конференции СБСЕ в Хельсинки.
7. Первым государством, которое стало внедрять в общественное сознание тезис о «советской оккупации» Латвии в 1940 году, равно как и о «советской оккупации» Эстонии и Литвы, была нацистская Германия, которая стала пропагандировать этот тезис сразу после оккупации Прибалтики летом 1941 года;
8. После окончания Второй мировой войны США и их страны-союзники в Европе и мире взяли на вооружение нацистский тезис о «советской оккупации» Прибалтики в 1940 году. США и их союзники активно поддерживали антисоветские и пронацистские подпольные формирования, которые существовали на территории Латвии, Литвы и Эстонии до начала 1950-х гг.;
9. Несмотря на то, что в 1975 году в Хельсинки США, Канада и государства Европы признали де-юре послевоенные границы государств в Европе, на политическом уровне страны т. н. коллективного Запада сохраняли приверженность нацистскому тезису о якобы имевшей место в 1940 году «советской оккупации»;
10. Тезис нацистской пропаганды о «советской оккупации» Прибалтики активно использовался странами коллективного Запада, в первую очередь США, во время так называемой перестройки в СССР. Использование этого тезиса в условиях, когда в советских учебниках по истории замалчивались многие аспекты истории националистических движений в Латвии, Литве и Эстонии в 1920-1940 гг. и деятельности нацистских коллаборационистов в 1941-1945 гг., сыграло важнейшую роль для этнической мобилизации латышей, эстонцев и литовцев в их противостоянии с союзным Центром в 1988-1991 гг.;
11. Депутат Верховного Совета СССР от Латвийской ССР Маврик Вульфсон, который в июне 1988 года первым в республике публично объявил о якобы имевшей место в 1940 году «советской оккупации» Латвии, исполнил, увы, роль обычного провокатора, вернувшего к жизни в Латвии на официальном уровне тезис геббельсовской пропаганды;
12. Нацистский тезис о «советской оккупации» Латвии был положен в основу текста Декларации о восстановлении независимости Латвийской Республики, принятой Верховным Советом 4 мая 1990 года. После восстановления независимости Латвии в августе 1991 года этот тезис стал идеологической основой всей политической системы Второй Латвийской Республики, что сделало неизбежным проведение политического курса на обеление Латышского добровольческого легиона ваффен СС и осуждение Красной армии, которая в 1944/1945 гг. якобы не освободила, а повторно оккупировала Латвию;
13. Решение Верховного Совета Латвийской Республики от 15 октября 1991 года отказать в праве на оптацию, т. е. на автоматическое получение гражданства нового государства 893 тысячам постоянных жителей страны, стало, по сути, продолжением репрессий периода немецко-фашистской оккупации Латвии в 1941-1944/1945 гг. В первую очередь такое утверждение справедливо в отношении тех жителей Латвии, которых гитлеровцы в 1941-1944 гг. привезли сюда с временно оккупированных территорий СССР (узники нацистских концлагерей, а также те, кто был привезён в Латвию для восполнения рабочей силы);
14. Создание института массового безгражданства, который сохраняется до настоящего времени, сделало невозможным проведение выборов в любые органы власти на основе всеобщего избирательного права. Проведение выборов в этих условиях стало на самом деле не проявлением демократии, а её имитацией. На это обстоятельство внимание обратили ПАСЕ (2002) и ОБСЕ (2006), которые по итогам выборов в латвийский парламент в 2002 и 2006 гг. сделали вывод о существовании в Латвии «долговременного дефицита демократии»;
15. Ликвидация в Латвии всеобщего избирательного права и формирование политического режима на основе «долговременного дефицита демократии» создали политические условия для законодательного оформления т. н. латышской Латвии, или Латвийского государства, которое создано и существует не в интересах всего народа Латвии, а исключительно только в интересах латышей.
Ключевую роль в этом смысле сыграло принятие в 2014 г. по инициативе президента страны Э. Левитса преамбулы к тексту Конституции Латвии, которая ставит права латышей выше прав жителей других национальностей. Сюда же следует отнести: придание русскому языку статуса иностранного, решение об окончательной ликвидации школ с русским языком обучения к 2025/2026 учебному году, отказ с 2026 года от изучения русского языка как второго иностранного во всех образовательных учреждениях, а также утверждение правительством 19 сентября 2023 г. Концепции национальной безопасности Латвии, согласно которой общественные СМИ страны (телевидение и радио) должны прекратить вещание на русском языке с 1 января 2026 года.
(Окончание следует)
