Эксперты назвали главные риски коронавируса для российской политики

Эксперты Центра политической конъюнктуры (ЦПК) опубликовали аналитическую записку, в которой зафиксированы 10 главных рисков пандемии коронавируса для российской политики. В отмечаются отмечаются геополитические, электоральные, кадровые и иные риски. «Актуальные комментарии» публикуют доклад ЦПК в полном объеме:

К последней неделе марта определились несколько связанных с пандемией коронавируса рисков для российской политической системы. Речь идет о группах факторов разного уровня, каждая из которых при определенных условиях способна оказать существенное (а при неблагоприятном развитии событий в апреле-мае и наложении иных негативных факторов, не исключено, что и витальное) влияние на действующий механизм госуправления, внутреннюю и внешнюю политику страны. Кратко- и среднесрочные резонансы между этими рисками способны также масштабировать негативные последствия.

1. Геополитический. Россия вместе с другими акторами ускоренно перемещается в новый мировой политический и экономический порядок с пока еще до конца не всем ясными, но, очевидно, требующими обновления и легитимации правилами игры. Даже восстановление в обозримом будущем некоторых привычных инструментов кооперации не гарантирует прежней стабильности и не страхует от новых кризисов. Вероятным представляется отказ от ряда международных и межстрановых договоренностей, обострение или, наоборот, переход в замороженную фазу глобальных (ценовая война на рынке энергоресурсов, обострение конкуренции на сырьевых и финансовых рынках), региональных (Россия-ЕС, Россия-Украина) и локальных (Сирия, Юго-Восток Украины) конфликтов. Этому способствует ухудшение механизмов координации и управления у соседей по периметру российских границ и у прежде центростремительных политических субъектов (ЕС). Вынужденное сосредоточение на собственных проблемах и приоритетах ряда стран может сделать еще более неэффективной совместную работу по решению общих задач (ядерная безопасность, борьба с терроризмом, ситуация на Ближнем Востоке и пр.).

2. Системный. Созданные за последние годы Система российской власти и сеть социально-политических институтов рискуют оказаться несоответствующими новым требованиям к организации социального управления и политической репрезентации (как минимум в части периодичности обновления и допуска к ресурсам). Снижение чувствительности и быстроты реакции политических игроков на происходящие в обществе процессы может привести к тому, что Система (и так довольно замкнутая) еще больше замкнется в себе. Требуется как минимум аккуратная балансировка, а как максимум — пересмотр ряда обязательств и сброс значительного по объему балласта.

3. Переходный. Сохраняющаяся неясность с точными сроками завершения процесса реформы Конституции способна оказать негативное влияние на восприятие эффективности власти. Целеполагание сохранения пространства для маневра в данном случае уступает задаче демонстрации уверенности (важен любой твердо сделанный выбор — сохранение даты голосования 22 апреля или ее перенос на конкретную дату) с сопутствующим разъяснением для общества. В ситуации, когда правила игры и приемлемая расстановка сил должны быть максимально понятны и прогнозируемы, дальнейшее «подвешивание» вопроса о дате голосования и срокам принятия последующих решений (формирования пакета законодательства в развитие поправок к Конституции) способны создать ощущение опасного вакуума.

4. Электоральный. Для партии власти — «Единой России» усиливается вероятность неблагоприятных итогов в ряде регионов выборов в Единый день голосования 13 сентября 2020 г. В отношении высших должностных лиц субъектов в регионах, в которых должны состояться соответствующие избирательные кампании пока нет существенных проблем. Слабый результат ЕР будет сигналом к атаке со стороны оппозиции (от несистемной до парламентской). Но даже в случае позитивного исхода можно прогнозировать усиление турбулентности и популистских лозунгов как минимум до выборов в сентябре 2021 года и формирования нового состава Государственной Думы. Обостряющаяся политическая нервозность повышает вероятность и цену электоральных ошибок, которые могут быть допущены в предвыборный период.

5. Конфиденциальный. Повышается опасность снижения доверия общества к власти и принимаемым ею решениям. Это процесс уже давно наблюдается, и имеет ярко выраженный характер в элитной среде. Диверсификация источников информации и дальнейшее употребление старых пропагандистских инструментов усиливают необходимость работы с общественным мнением сразу в нескольких регистрах, что по ряду причин затруднено. Нарастает необходимость создания прямого регулярного канала коммуникации между президентом и гражданами.

6. Кадровый. Со сменой Правительства возможности власти использовать процесс кадровых перемен значительно уменьшилась. В настоящий момент процесс замещения старых и неспособных принести пользу власти кадров продолжается в прежнем темпе к выборам в Госдуму в сентябре 2021 года. К экстремальным шагам в этой сфере (которые могли бы использоваться для «выпуска пара») Система ни де-юре, ни де-факто не готова. Существующие номенклатуры не адаптированы к новым рискам. Способность к выживанию части кандидатов на кооптацию в политический класс переходного периода 2021-2024 гг. пока вызывает ряд сомнений.

7. Управленческий. Снижение эффективности всей системы публичной власти, если не ускорить процесс ее перевода на новые современные инструменты (цифровые технологии, большие данные и пр.). В первую очередь это будет касаться работы Правительства и федеральной исполнительной власти, с их раздутыми штатами, медленными и неэффективными механизмами принятия решений. Кризис последних недель будет способствовать переходу к таким инструментам, но для этого потребуется значительное время.

8. Идеологический. Искусственное сохранение и использование привычного набора прежних смысловых интерпретаций и штампов, которые Система демонстрирует в последнее время, не способствует решению возникших проблем. Государственная идеологическая машина в существующем виде явно не предназначена для производства альтернативных и взаимоподдерживающих смыслов, соответствующих новой реальности. Поэтому вероятность использования и увеличение тиражирования устаревших форм пока лишь становится выше. Пересборка идеологической машины к новому электоральному циклу находится в самой начальной стадии, и ее предстоит значительно ускорить.

9. Обструктивный. Неспособность системной оппозиции продуктивно влиять на власть и информационную повестку, ее откровенная слабость и ставшая привычной управленческая дисфункция делают невозможным ее использование в качестве эффективного спарринг-партнера власти в минимально необходимом объеме. Отсутствуют триггеры, способные превратить работу нынешней системной оппозиции в значимый фактор для политического процесса. Усиливается опасность отсутствия необходимых игроков для включения в новую конфигурацию представительной власти. Существующая несистемная оппозиция недоговороспособна и не может рассматриваться как поставщик приемлемых кандидатов для гармонизации репрезентаций.

10. Проективный. Возможно, один из самых сложных из всех перечисленных для страны (но свойственный не только для нее), риск отсутствия образа будущего и инструментов формирования такого образа. Политические и отраслевые интеллектуальные площадки и «фабрики мысли» превратились в фикции. Между тем, изменение привычной социальной жизни после пандемии будет входить в противоречие с фактически реализуемыми задачами консервации давно устаревших институтов и привычных моделей реализации госполитики в ряде важнейших сфер (образование, здравоохранение, соцподдержка, взаимодействие власти и бизнеса и пр.).

Источник