«Долой войну! Война войне!»
Идея контроля над вооружением и разоружением появилась ещё на рубеже XIX и XX веков, но особо актуально она зазвучала после Второй мировой войны. В то время основные дипломатические силы были направлены на сохранение паритета между военными блоками. Договаривались между собой сверхдержавы (в количестве две, максимум четыре штуки). Вклад ООН был более чем скромным.
В августе 1959 года на встрече министров иностранных дел Большой четвёрки (т.е. СССР, США, Великобритании и Франции) в Берлине было достигнуто соглашение о создании Комитета десяти государств по разоружению. В него входили по пять стран из Варшавского блока и из НАТО.
В преддверии грядущего успеха 20 ноября 1959 в ходе XIV сессии ГА ООН приняла резолюцию 1378 (XIV) о всеобщем и полном разоружении. Что было слегка поспешно. Всеобщее разоружение не состоялось ни в 1959, ни позже. Комитет десяти никаких серьёзных результатов не добился.
XIV сессия ГА ООН
Однако двусторонние встречи продолжались, и в 1961 году СССР и США ещё раз договорились о новой попытке перезапуска комитета по разоружению. И получили очередное благословение ГА ООН. На этот раз в комитет вошли 18 стран-участниц.
Кстати, основным инициатором разоружения был Советский Союз. Именно Советы внесли на рассмотрение Комитета восемнадцати проект «Договора о всеобщем и полном разоружении». Проект, конечно, абсолютно утопический и потому не получивший развития и поддержки.
После ещё одного переименования комитет в 1984-м получил своё окончательное название и стал Конференцией по разоружению. Сейчас это постоянно действующая организация, проводящая три сессии в год. Несмотря на отсутствие формального подчинения ООН, Конференция напрямую с ней связана. Штаб-квартира Конференции находится в Женеве, поэтому организацию часто так и называют — Женевская конференция по разоружению (в память о Женевской конференции 1932–1934 годов).
Мы пойдём другим путём
Долгое время Конференция задавала тон в международном разоружении, и пик её деятельности пришёлся на 90-е годы. Благодаря ей была разработана и подписана Конвенция о запрещении химического оружия (1993), а также Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, в котором, правда, участвует далеко не весь «ядерный клуб».
Но сегодня государства ищут другие площадки для дискуссий. И это связано с двумя причинами.
С одной стороны, целью Конференции является разработка конвенций, то есть документов, накладывающих на участников серьёзные обязательства, которые придётся выполнять. Игры вокруг подписаний и ратификаций обесценивают результат многолетнего, кропотливого труда по согласованию и сведению воедино множества мнений и точек зрения. Кому охота десять лет биться над актом, который потом всё равно не вступит в силу? Многие страны просто устали и разочаровались.
Заседание Конференции по разоружению в Женеве
С другой стороны, решения на Конференции принимаются консенсусом. Это значит, что не должно быть ни одного голоса против. Учитывая, что членами Конференции являются 65 стран, включая все ядерные державы, добиться отсутствия возражений крайне сложно. Особенно по таким острым вопросам, как запрет гонки вооружений в космическом пространстве, или в таких скользких, как использование ядерных технологий в немирных целях. В общем, Конференция, говоря по-простому, зашла в тупик.
Новое — это красиво упакованное старое
И вот тут из тени полузабвения выходит Первый комитет ООН по вопросам разоружения и безопасности. Он вообще-то всегда был с нами, с 1946 года, практически с самого момента создания ООН.
Первый комитет — недаром называется первым. В нём вся суть ООН. Он реализует главную цель этой организации — поддержание мира. Помимо этого, он может обсуждать любые вопросы или дела, относящиеся к компетенции ООН. А в ведении ООН находится многое.
Комитет работает осенью, с конца сентября по начало ноября. На повестке дня стоят вопросы ядерного оружия в ключе его сокращения, а также сокращения оружия массового поражения, запрета на размещение оружия в космосе, а также вопросы международной и региональной безопасности. Какие меры стоит принять, чтобы уровень безопасности повысить, а количество вооружения сократить. И как именно его сократить.
По результатам дебатов и дискуссий принимаются проекты резолюций, которые Комитет предлагает Генеральной ассамблее.
В этом году обсуждались такие темы, как кибератаки, роботы-убийцы, дроны, автономные оружейные системы, российско-китайский проект договора о предотвращении вооружения космического пространства (который всё время кто-то блокирует, на этот раз — Англия), проекты региональных договоров о разоружении (согласно которым целые регионы объявляются свободными от какого-либо вида оружия, в первую очередь — ядерного, актуально для Ближнего Востока). В очередной раз поднимался вопрос о создании Договора о запрещении производства расщепляющегося материала для ядерного оружия или других ядерных взрывных устройств.
Поверьте, это только для нас звучит как скука смертная. На самом деле здесь закладываются кирпичики будущего. И за каждый из них идёт рубилово не хуже, чем в Call of Duty. Только на языке дипломатии.
В последнее время на фоне ухудшения международных отношений в самых разных регионах Первый комитет ООН вновь привлекает к себе внимание. С одной стороны — своей стабильностью. Он никогда не прекращал деятельность и даже ни разу не переименовывался. Приятная черта. С другой — своей ненавязчивостью. Это именно то место, где можно поговорить, пошуметь, обсудить и ничего не принять. Или принять документ рекомендательного характера. Однако в нашем мире, где все розовые пони сидят на ядерных чемоданчиках, возможность быть услышанным дорого стоит.
Почему Комитет не должен заседать в Нью-Йорке?
Во-первых, из-за откровенно враждебной позиции правительства США, которое открытом текстом записало Россию, Китай, Иран, Сирию и Венесуэлу в «угрозы существующему порядку» и не постеснялось выложить свою позицию на официальном сайте. С учётом такого отношения, разумеется, нейтральные Вена и Женева выглядят намного комфортнее и безопаснее.
Общий боевой настрой США вылился в конкретные действия. В начале октября этого года треть российской делегации, которая должна была участвовать в работе Первого комитета, не получила американские визы. Что является прямым нарушением Соглашения между ООН и правительством США относительно месторасположения центральных учреждений Объединённых Наций.
Аллея флагов возле здания Организации Объединённых Наций в Женеве
Кстати, то же самое случилось в этом году с дипломатами из Ирана. А ранее случалось с китайскими дипломатами. Странно. Кажется, есть взаимосвязь между постепенно возрастающей ролью Первого комитета и желанием США не дать высказаться оппонентам. Именно поэтому Россия внесла предложение о переносе места заседания Первого комитета.
А во-вторых, Женева — традиционное место проведения всевозможных конференций и принятия международных конвенций, связанных так или иначе с войной и вооружением. Поэтому государства, которые не хотят быть заложниками визового режима США, ищут новые и одновременно исторически проверенные места для проведения встреч.
В заключение хотелось бы отметить, что, строго говоря, обязательства разоружаться ни у одного государства нет. Все переговоры по вопросам разоружения — исключительно проявление доброй воли и добрососедских отношений. А вот попытки помешать процессу разоружения выглядят совсем не по-доброму.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.