На дворе трава, на траве дрова, на дровах гульба: гудбай, 282-я статья УК. Та, что о возбуждении ненависти или вражды – а на практике за непочтительные репосты и лайки в соцсетях.
Не гудбай, конечно, но…
Госдума одобрила внесённые президентом предложения по реформированию так называемого антиэкстремистского законодательства. Вслед за первым чтением близятся остальные.
Теперь вас не сделают автоматически уголовником за резкую публикацию в Интернете или реплику на митинге.
И уголовные дела такого плана будут пересмотрены – закон имеет обратную силу. Люди выйдут на свободу или избавятся от клейма судимости.
И наконец сколько новых дел не будет возбуждено!.. Кстати и административных – тоже. Это «уголовки» требовали отчётностей и показателей. А на «административках» звёздочек не заработаешь, да и спустя год после публикации или высказывания возбудить административное дело уже невозможно.
Надеюсь, например, что скоро выйдет из Бутырки на свободу политолог Пётр Милосердов, нелепо обвиненный в попытке дестабилизации конституционного строя в Казахстане, где об этом и слыхом не слыхивали…
Не обольщаюсь: будет, конечно, случаться очередной произвол. Но достижение в том, что не просто рекомендация придержать коней прозвучала сверху, а сам закон стал другим.
Сигнал на местах принят – и прямо сейчас начали рассыпаться многие дела. И без преувеличения можно сказать, что многие миллионы людей, бывшее доселе потенциальными жертвами 282-й, могут вздохнуть с облегчением.
Мало кто верил, что эти роковые цифры «282» полиняют и поблекнут. Что пресловутую статью УК, карающую постинги, репосты, мемы, демотиваторы и т.п. – изменят.
Депутаты, правозащитники, журналисты умудрено вздыхали, посмеивались или отмахивались… Все были убеждены в железобетонности конструкции.
Но это ослабление 282-й (хоть и не демонтаж, увы) – доказательство того, что при дружном желании возможно делать что-то важное и полезное и в нашем законодательном поле.
Да, мне удалось исключительно по собственному хотению задать вопрос президенту о потоке маразматических историй, когда блогерам – и не только им – за пустяк ломают судьбы, превращая их в уголовников.
Да, затем, как и полагается после обращения на «прямой линии», последовало поручение президента «рассмотреть вопрос».
Да, удалось поучаствовать в подготовке доклада президенту с конкретными предложениями.
И вот редкий случай: Дума голосует не за драконовский закон, а за человеческий. Не знаю, насколько единодушно, но единогласно.
А суть дела проста: государство должно тратить ресурсы не на препятствие инакомыслию и борьбу с гражданами, а на то, чтобы гражданам жилось нормально.
Защита инакомыслия – это очень важно. Но в Интернете всё же есть настоящие угрозы (терроризм, финансовые пирамиды, etc.), за нейтрализацией которых должно приглядывать государство.
Во многих западных странах есть законы, защищающие интернет-пользователей. Антикоррупционное Управление Италии запустило национальную онлайн-платформу для анонимных сообщений о взяточничестве. В основе ее работы – технологии, позволяющие анонимно обмениваться информацией. А в Калифорнии принят закон об «армагеддоне для ботов». С 1 июля 2019 года все боты будут обязаны представиться и сообщить пользователям, что с ними разговаривает не человек. Изначально закон писали под политических ботов, но в итоге он затронет всех, кто внедряет автоматизацию.
Недавний скандал с инвест-компанией «Кэшберри» показателен. Многие наши интернет-пользователи вложились в очередную пирамиду, забыв о печальном опыте МММ. Государство обратило внимание на мошенничество, но поздно. Может, пораньше надо было? И не следует ли вообще защищать наших граждан от мошенников в Интернете?
Государство должно не прессовать граждан, а делать их жизнь легче и безопаснее. Именно этого от него ждут, а не дурацких и диких судов над блогерами, публицистами и прочими лидерами.
О смягчении 282-й статьи говорят мало, это решение как бы стыдливо обходят.
Сторонники зажима, кто хотел бы держать и не пущать, помалкивают, потому что для них поблажка обществу – слабина, они с удовольствием поддержали бы, наоборот, всяческое ужесточение. Чтобы никто и рот открыть не смел без их соизволения.
Те же, для кого «чем хуже, тем лучше», если и похвалят произошедшее, то сквозь зубы и с сожалением – ведь факел борьбы ярче горит на безупречно мрачном фоне.
Разделение на казённых лоялистов и непримиримых нигилистов не ново для страны и уже приводило к беде. Но я сейчас хочу сказать и о другом – о людских судьбах.
Многие люди, смеющие свое суждение иметь, стали свободнее. И защищённее от произвола. Я счастлив, что удалось отвоевать хоть немного свободы для наших замученных людей.
Комментарии