На главную Публицистика Общество
8

Красно-белый гибрид

Светлана Замлелова

 

 

Чем отличается современная Россия от России советской? Дело даже не в экономике, не в форме собственности на средства производства. Да, Советский Союз был великой державой, одним из двух центров тяжести в мировой политике, лидером, за которым шли народы и страны, а нынешняя Россия – страна победившей посредственности, чьё лидерство по ряду направлений обусловлено, как правило, опять же советским наследием. Современной России нечего сказать не только всему остальному миру, но и самой себе. В современной России нет отчётливых представлений ни о добре и зле, ни о морали и нравственности, ни о границах и пределах чести и достоинства. В современной России можно снимать кинокомедии о блокадном Ленинграде. Можно купаться в потоке лжи и радоваться собственной оболваненности. Здесь считается за доблесть истязать на камеру животных и насиловать толпой многодетную мать. Здесь модно говорить о Боге, ведя при этом жизнь в высшей степени небогобоязненную. Российское общество, в отличие от советского, перестало быть здоровым.

 

Принято различать общества «традиционные» и «современные». Понятия эти, конечно, условные и не оценочные, они существуют сегодня и существовали несколько веков назад. Возможно, в чистом виде, нет ни того, ни другого. Главное отличие двух обществ заключается во взгляде на человека, в понимании его места в мире. В «современном» обществе человек понимается как индивид, как самостоятельная, независимая и самоценная личность, ни с чем не связанная единица. Для «традиционного» общества человек – часть целого. Часть семьи, общины, коллектива, часть народа как большой семьи, часть космоса, часть мироздания. Когда люди, принадлежащие к «современному» обществу, с гордостью заявляют, что родились в свободной стране, они имеют в виду именно то обстоятельство, что их выбор ничем и никем не связан, что выбирают они только удобное и приятное и не опутывают себя призрачными обязательствами и навязанным долгом.

 

С точки зрения «современного» общества, народ – это собрание граждан, свободных индивидов, обладающих всяческими правами. С точки зрения общества «традиционного», народ – семья, спаянная общей памятью, общим настоящим и видением будущего. Отношения в «современном» обществе регулируются меной, рынком и конкуренцией. В «традиционном» обществе рынок лишь занимает отведённое ему место, гораздо большее значение придаётся долгу, совести, служению, принуждению, дару. То есть отношения в «традиционном» обществе выстраиваются по аналогии с семьёй. По той же причине это общество всегда строго иерархично.

 

В «современном» обществе нет единой системы ценностей, нет общей этики. Сегодня мы зачастую с удивлением наблюдаем, как в странах Запада обнаруживаются всё новые и новые права, нуждающиеся в защите, и новые ценности, имеющие право на существование. В России, где «традиционное» общество противостоит наступлению «современного», нет пока что понимания карикатур в стиле «Charlie Hebdo» и свободы, допускающей публикацию таких карикатур. Зато Запад, где «современное» общество давно вытеснило «традиционное», как раз на основании такого неприятия считает Россию рабской страной с рабской психологией. В «современном» обществе человек – атом, самостоятельная и неделимая частица, в «традиционном» – часть большого целого. Быть частью целого для атома означает потерять свободу, стать рабом.

 

Разное понимание государства также присуще обоим обществам. Если для «современного» общества государство – это механизм, регулирующий отношения, своего рода сторож с колотушкой, то для общества «традиционного» государство сродни строгому отцу и наделено почти сакральным смыслом, либо исполняя божественное волеизъявление, либо воплощая мечту народа о правде и справедливости.

 

Советское общество было очевидно «традиционным», что во многом объясняет, почему советские граждане с такой лёгкостью отринули утратившее свой сакральный смысл государство. Новое постсоветское общество переживает тяжёлый и затяжной конфликт: оно сохранило «традиционные» черты, но успело приобрести и «современные». С одной стороны, многие сегодня не против, чтобы в школу вернулось воспитание, а на телевидение – цензура. Но с другой – уж пусть лучше свобода слова, плюрализм мнений и права потребителя. Да и российская власть не просто не собирается реставрировать «традиционное» общество, но и всячески на каждом шагу даёт понять, что Россия развивается по западному пути, что воспитывать надо индивидов и потребителей, что общих ценностей и общей этики у нас нет, что отношения должен регулировать рынок, а помогать ему в этом должна конкуренция.

 

Пожалуй, ярче всего разница между двумя обществами видна на примере отношения к молодёжи и пожилым людям. В России это две категории граждан, более других пострадавшие от замены семьи на рынок. Вспомним пресловутую монетизацию, когда дело было не только и не столько в замене льгот на деньги. Льготы воспринимались как дар, и потому, даже не отдавая себе в том отчёта, люди чувствовали, что происходит не просто замена старого на – пусть даже – более удобное новое, не реформа, но ломка чего-то глубинного и важного. Государство дало понять, что «дар» – это анахронизм, пережиток «традиционного» общества и что легализация мены, занявшей место дара, это шаг навстречу обществу нового типа. Здесь и подчёркнутая отстранённость, и утверждение, что каждый сам за себя, и уничтожение остатков доверительности, ощущения, что человек не одинок и не брошен с грошовой подачкой, что он – часть целого.

 

Похожая история с молодёжью. Отказавшись от воспитательной роли образования, власть, а за ней и всё общество демонстрируют безразличие к молодым людям, нуждающимся, по понятной причине, в наставлении и руководстве. В каком-то смысле молодёжь оказалась беспризорной, предоставленной самой себе, что и не замедлило сказаться на уровне подростковой преступности, на числе самоубийств, на том, что не так уж давно называли морально-нравственным обликом. Всё это особенно интересно в связи с приближающимся 100-летием комсомола, потому что даёт лишний повод сравнить и задуматься: так нужна или нет общая этика, общие ценности, воспитательная роль образования и, наконец, организация, регулирующая жизнь молодёжи в масштабе страны. Ведь комсомол, возникший по инициативе снизу, действительно вскоре стал передовой силой, распространяющей влияние на всю советскую молодёжь. В лучшие свои времена комсомол не просто сплотил людей в возрасте от 14 до 27 лет, но сумел дать молодому человеку то, в чём он нуждался на протяжении, наверное, всей человеческой истории: достойные примеры, объяснение многих явлений жизни, выход за пределы обывательского существования – гиблой для многих обыденности. В советском «традиционном» обществе подростки не были предоставлены сами себе – в школе им не просто оказывали образовательные услуги, но и воспитывали. Воспитанием помимо школы занимались литература и театр, кино и телевидение. Всё это находилось в ведении государства, а государство придерживалось совершенно определённого взгляда на молодёжную политику: воспитание строителей коммунизма, что отнюдь не сводилось к лозунгам. Не лишним будет и вспомнить, что именно это значило, из чего слагался облик нового человека. Прежде всего в обязанность молодому человеку вменялось учиться, овладевать знаниями, затем его задачей должна была стать защита Родины и мира. Молодым людям предписывалось быть бесстрашными, жизнерадостными, уверенными в своих силах, готовыми преодолевать трудности. Задача молодёжи – учиться, чтобы строить новую жизнь, новый быт, новую культуру. Само собой, новую жизнь не построишь без понимания общественных интересов, сути общественно-экономического устройства. Поэтому изучению классиков марксизма-ленинизма уделялось в учебных заведениях немало внимания.

 

Подросткам ни на словах, ни на примерах не внушалось, что они индивиды, личности с особенными правами, их не учили, что стремиться нужно к личному успеху, что успешных или известных хоть чем-нибудь людей все уважают или что деньги решают всё. Например, в книге «О моральном облике советского молодого человека» (Ленинград, 1949) говорится, что «беззаветная любовь к социалистической Родине, самоотверженность и творчество в труде, правдивость и честность перед народом и партией, чувство дружбы и товарищества по отношению к людям, с которыми совместно строишь коммунизм, моральная чистота в семье и быту, большевистская идейность и принципиальность во всём – вот те высокие качества, которые должен воспитывать в себе каждый строитель коммунистического общества, подлинный герой нашего времени». Даже когда разговоры о строительстве коммунизма стали вызывать улыбку, культ образования и начитанности всё ещё сохранялся, чувство коллективизма, то есть сопричастности к большой семье, прививалось и поддерживалось, а эгоизм и собственничество неизменно осуждались. Не было в советской школе такого ученика, который не знал бы о пионерах- и комсомольцах-героях. Примеры героизма и самопожертвования, жизней, отданных «за други своя» постоянно проходили перед глазами каждого школьника.  

 

Но ничего похожего ни на комсомол, ни на какое-то его подобие появиться сегодня не может. Комсомол был частью советского «традиционного», иерархического общества с единой этикой и семейным типом устройства. Несчастье современного подростка в том, что даже захоти он подчинить повседневную жизнь высоким целям и общественным интересам, едва ли у него получится что-нибудь путное, потому что условий для реализации лучших человеческих качеств в современном российском обществе не существует. Коллективизм, самоотверженность, моральная чистота… Всё это никакого отношения не имеет ко дню сегодняшнему. Более того, существующие ныне условия способны только искалечить психику. Ведь нынешнее российское общество оказалось каким-то инвалидом – оно ушло от «традиционного», но не стало «современным». Власть давно и упорно твердит, что Россия никуда не свернёт с либерального пути развития, то есть что на смену «традиционному» должно-таки прийти «современное» общество с человеком-индивидом, отсутствием общей для всех этики, с рынком как регулирующим механизмом, с конкуренцией и успехом как самоценным высшим достижением любого индивида. Однако, пытаясь сочетать либерализм в качестве общественно-экономической модели с ортодоксальными религиями в качестве идеологии – а религии в современной России играют роль именно идеологии, – власть только спровоцировала и усугубляет раздвоение общественного сознания. Человек оказался зажат между двумя догмами, пытаясь совместить борьбу за права со смирением, а психологию успеха – с нестяжательством, наблюдая попутно, насколько преуспевает в этом Церковь и так называемая «элита». Получается, что общество, сохранившее ещё с советских времён «традиционные» черты, сопротивляется насаждаемому либерализму и в то же время должно научиться сочетать этот либерализм с ортодоксальными вероучениями, стать, например, православным либералом. Но это то же самое, что стать законопослушным вором или честным взяточником. Даже в православном большевике меньше противоречий, чем в православном либерале. В результате такого скрещивания получается какой-то унылый гибрид. Так, например, в XIX в. обсуждать свой личный религиозный опыт в светских беседах было как-то не принято. В русской литературе не встречаются подобные описания, за исключением, может быть, пьес А.Н. Островского или «Ханжушки» А.И. Куприна: «Если вы хотите видеть ханжушку во время самого кипучего момента её жизни, зайдите в лавру во время большого праздника. Вы увидите её в гостинице сидящей в кругу купеческого семейства, пьющей “с угрызением” тридцатое блюдечко чаю и рассказывающей своим непрерывным полушёпотом: А то ещё показывали той страннице иноци афонстии вздох святого Иосифа Аримафейского. Когда этта, значит, завеса-то раздрася он, батюшка, и воздохнул от своего сокрушенного сердца, а ангели святии тот вздох и собрали в малую скляницу, на манер пузырька аптекарского. Так он, этот вздох, в склянице и содержится, бычачьим пузырём сверху затянут, и кто на его, на батюшку, с верою смотрит, тому от запойной болезни очень даже помогает».

 

Зато стоит заглянуть в Фейсбук, как ханжушки просто посыпятся вам на головы. Только если у Куприна это были тёмные и безграмотные старухи, то ныне речь идёт о вполне культурных и даже образованных людях дееспособного возраста. Но в показной религиозности всегда есть нечто настораживающее, напоминающее евангельского фарисея: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю…» Этакое сочетание духовности с психологией успеха.

 

В результате этих жестоких экспериментов раздвоенность сознания и поведения, лицемерие, расхождение слова и дела становятся почти что нормой. Нечего и говорить о том, какое влияние такая действительность оказывает на неокрепшие умы, что за примеры перед глазами у современного подростка. В стремлении переделать общество власть просто сделала его уродом – оказавшемуся под тяжелейшим прессом, в условиях многоуровневой раздвоенности человеку всё труднее сохранять здоровый рассудок.

 

Повторимся: нет смысла оценивать, что лучше – «традиционное» или «современное» общества. Дело в другом. Запад веками шёл к своему индивидуализму и рынку со свободной конкуренцией. Возрождение, Реформация, Просвещение, буржуазные революции вехами стоят на этом пути. Россия жила иначе. «Традиционное» общество оставалось «традиционным» и в эпоху крепостного права, и в советские времена, сохраняя как иерархичность, так и единую систему ценностей, коллективизм, отношение к человеку как к части целого.

 

Человек постиндустриального мира переживает не лучшие времена. Отвоевав у природы её блага, он стал жертвой тех соблазнов, что сам же и создал – дешёвый fast food породил массовое ожирение, распространение сердечнососудистых заболеваний и диабета; связь, включая интернет, и транспорт привели к увеличению рабочей недели, сокращению сна и физической активности, стрессам и депрессиям; идеал денежного успеха и невозможность для многих его добиться стали причиной тревожности, ухудшения психического здоровья и роста преступности. Но в России ситуация усугубляется ещё и варварской по отношению к обществу политикой. Государство, чьё главное назначение в сохранении, воспроизводстве и развитии общества, словно задалось целью сделать всё с точностью до наоборот. Те, кто взялись ломать страну через колено, не просто  уничтожили советский строй с его промышленностью, пенсионной системой, медициной и образованием, но и запустили шизофренизацию российского общества. Подростковая преступность, жестокость, тяга к самоубийствам – это, скорее, нормальные и закономерные явления в таких условиях. И едва ли стоит ожидать улучшений в будущем. До тех пор пока государство не сможет предложить продуманную и взвешенную программу общественного развития, учитывая интересы самых разных групп, ничего принципиально измениться не может.

 

2018

 

Нравится
 
Создание сайта - Vinchi & Илья     ®© Светлана Замлелова