Холодный расчет: Почему Кремль не спешит с ответом Западу
Не успело российское общество осмыслить реалии новых американских санкций в рамках закона CAATSA («О противодействии противникам Америки посредством санкций»), в результате которых под ударом оказались империи В. Вексельберга и О. Дерипаски, как стало известно о новом витке «войны санкций».
11 апреля РИА Новости распространило информацию об очередном американском законопроекте, согласно которому может быть введён запрет на любые финансовые операции, связанные с госдолгом России, и санкции также могут быть введены против Сбербанка, ВТБ, Газпромбанка, Банка Москвы, Россельхозбанка, Промсвязьбанка и Внешэкономбанка (так называемый билль Stand with UK against Russia Violations Act, или, в вольном переводе «Вместе с Великобританией против российского акта насилия»). Если закон CAATSA инкриминировал России небезызвестные события на Украине, вмешательство в выборы в США, и действия в Сирии, то в новом законопроекте в качестве причины предлагаемых санкций прямо указана причастность России к делу Скрипаля, со ссылкой на соответствующее заявление британского премьера Т. Мэй.
Небезынтересно, что вашингтонская The Hill опубликовала информацию о Stand with UK against Russia Violations Act ещё 6 апреля, а ночью того же 6 апреля 2018 года новость о планируемых санкциях против операций с госдолгом России распространило украинское агентство УНИАН.
Политическая, дипломатическая и экономическая атака на Россию со стороны Вашингтона и Лондона, выглядит, с одной стороны, не страдающей наличием логики, что дало повод некоторым обозревателям говорить о подчинении политики англосаксонских стран даже не тактическим, а сиюминутным интересам, а с другой стороны, в силу явно долгосрочного характера объявленной антироссийской политики (вероятно, как минимум, до конца марта 2024 года), позволяет говорить о новом, более жёстком этапе реинкарнированной холодной войны, или, если использовать собственно западный термин, «гибридной войны» против Российской Федерации.
Между тем указанные события выглядят удивительно своевременными, если вспомнить о том, что 31 марта 2019 года должны состояться очередные выборы президента Украины, а 27 октября 2019 года – следующие выборы в Верховную Раду. Вряд ли стоит сомневаться в том, что Россия, в том или ином виде, не останется в стороне от столь судьбоносных событий. Для Москвы даже сохранение статус-кво нынешней ситуации на Украине окажется положительным результатом, хотя, разумеется более предпочтительным был бы приход к власти «реальных политиков», понимающих, что вопросы о территориальной принадлежности Крыма и урегулирования ситуации вокруг ДНР и ЛНР необходимо решать предельно трезво, признавая, например, уже сложившееся фактическое положение дел, и учитывая волеизъявление этих регионов. Практически нет сомнений в том, что в битвах политтехнологов и столь полюбившихся американцам «фабрик троллей» у России немало шансов на приемлемый для неё исход украинских выборов 2019 года.
В этом же конктексте, вероятно, следует рассматривать и недавнее заявление германского канцлера А. Меркель о желательности транзита российского газа через украинскую территорию. Таким образом, дается понять, что Украину ведущие западные страны не собираются списывать со счетов. В свою очередь, на Россию оказывается превентивное давление, чтобы в Кремле не было сомнений в том, что за активное участие в украинской большой политической игре в 2019 году и за возможные выигрыши придётся заплатить настоящую цену.
Заметим также, что помимо обслуживаемой санкциями США «проблемы 2019» существует также и «проблема 2020» - в 2020 году должны состояться очередные выборы президента Белоруссии. Хотя это отдельная тема, стоит отметить, что возможность полной интеграции Белоруссии в Россию возникла на политическом горизонте более 20 лет назад, и не реализовалась в 2002-2003 годах только потому, что белорусский и российский президенты не договорились о формате интеграции и статусе Белоруссии внутри России.
В связи с «проблемой 2019» пауза в реакции российских властей на демарши Лондона и Вашингтона может быть достаточно долгой. Незачем спешить, если главные карты можно выложить на стол только в следующем году.
11 апреля РИА Новости распространило информацию об очередном американском законопроекте, согласно которому может быть введён запрет на любые финансовые операции, связанные с госдолгом России, и санкции также могут быть введены против Сбербанка, ВТБ, Газпромбанка, Банка Москвы, Россельхозбанка, Промсвязьбанка и Внешэкономбанка (так называемый билль Stand with UK against Russia Violations Act, или, в вольном переводе «Вместе с Великобританией против российского акта насилия»). Если закон CAATSA инкриминировал России небезызвестные события на Украине, вмешательство в выборы в США, и действия в Сирии, то в новом законопроекте в качестве причины предлагаемых санкций прямо указана причастность России к делу Скрипаля, со ссылкой на соответствующее заявление британского премьера Т. Мэй.
Небезынтересно, что вашингтонская The Hill опубликовала информацию о Stand with UK against Russia Violations Act ещё 6 апреля, а ночью того же 6 апреля 2018 года новость о планируемых санкциях против операций с госдолгом России распространило украинское агентство УНИАН.
Политическая, дипломатическая и экономическая атака на Россию со стороны Вашингтона и Лондона, выглядит, с одной стороны, не страдающей наличием логики, что дало повод некоторым обозревателям говорить о подчинении политики англосаксонских стран даже не тактическим, а сиюминутным интересам, а с другой стороны, в силу явно долгосрочного характера объявленной антироссийской политики (вероятно, как минимум, до конца марта 2024 года), позволяет говорить о новом, более жёстком этапе реинкарнированной холодной войны, или, если использовать собственно западный термин, «гибридной войны» против Российской Федерации.
Между тем указанные события выглядят удивительно своевременными, если вспомнить о том, что 31 марта 2019 года должны состояться очередные выборы президента Украины, а 27 октября 2019 года – следующие выборы в Верховную Раду. Вряд ли стоит сомневаться в том, что Россия, в том или ином виде, не останется в стороне от столь судьбоносных событий. Для Москвы даже сохранение статус-кво нынешней ситуации на Украине окажется положительным результатом, хотя, разумеется более предпочтительным был бы приход к власти «реальных политиков», понимающих, что вопросы о территориальной принадлежности Крыма и урегулирования ситуации вокруг ДНР и ЛНР необходимо решать предельно трезво, признавая, например, уже сложившееся фактическое положение дел, и учитывая волеизъявление этих регионов. Практически нет сомнений в том, что в битвах политтехнологов и столь полюбившихся американцам «фабрик троллей» у России немало шансов на приемлемый для неё исход украинских выборов 2019 года.
В этом же конктексте, вероятно, следует рассматривать и недавнее заявление германского канцлера А. Меркель о желательности транзита российского газа через украинскую территорию. Таким образом, дается понять, что Украину ведущие западные страны не собираются списывать со счетов. В свою очередь, на Россию оказывается превентивное давление, чтобы в Кремле не было сомнений в том, что за активное участие в украинской большой политической игре в 2019 году и за возможные выигрыши придётся заплатить настоящую цену.
Заметим также, что помимо обслуживаемой санкциями США «проблемы 2019» существует также и «проблема 2020» - в 2020 году должны состояться очередные выборы президента Белоруссии. Хотя это отдельная тема, стоит отметить, что возможность полной интеграции Белоруссии в Россию возникла на политическом горизонте более 20 лет назад, и не реализовалась в 2002-2003 годах только потому, что белорусский и российский президенты не договорились о формате интеграции и статусе Белоруссии внутри России.
В связи с «проблемой 2019» пауза в реакции российских властей на демарши Лондона и Вашингтона может быть достаточно долгой. Незачем спешить, если главные карты можно выложить на стол только в следующем году.
Информация