Реквием по американской мечте: 10 тезисов Ноама Хомского о неолиберализме

В гостях программы «Есть контакт» на «Russia Today» побывал один из выдающихся философов и лингвистов современности, профессор Массачусетского технологического института Ноам Хомский, который в беседе с ведущим Крисом Хеджесом рассказал об основных тезисах своей новой книги «Реквием по американской мечте». В ней ученый выделяет 10 основных принципов сосредоточения богатства и власти, которые актуальны сегодня для большинства развитых стран, а также подробно и на конкретных примерах раскрывает суть каждого из них.

На первом месте в этом списке стоит такой феномен, как сокращение демократии, под которым подразумевается процесс постепенного вытеснения масс из политической борьбы и уменьшение их роли при принятии важных решений на государственном уровне. Это является следствием начавшегося в 1970-е годы перехода к неолиберализму, который сменил эпоху эгалитаризма начала 60-х, когда люди довольно активно вовлекались в решение многих судьбоносных вопросов – такой «излишек демократии» не нравился очень многим, и представители различных идеологических спектров тогда сошлись во мнении, что уменьшение власти «сильных мира сего» грозит опасными последствиями прежде всего для американского корпоративного и делового сектора. Была поставлена цель – сделать население более пассивным и апатичным, таким, как во времена Трумена, когда он мог практически единолично управлять страной при содействии небольшой группы юристов и банкиров с Уолл-стрит.

Следующий пункт из числа сформулированных Хомским положений – формирование неолиберальной идеологии, в качестве основного носителя которой выступали прежде всего молодые люди из студенческой среды. Выразителем общего мнения элиты по этим вопросам выступала небезызвестная Трехсторонняя комиссия, при участии членов которой была создана концепция «индоктринации» молодежи, т.е. идеологической обработки учащихся и лишения их всяческой свободы мысли. Колледжам и университетам была навязана бизнес-модель, уровень бюрократизации и контроля над деятельностью вузов многократно возрос, также резко увеличилась плата за обучение – все эти меры оказали прежде всего дисциплинарное влияние на студентов, которые теперь оказались перед необходимостью погашать многотысячные кредиты. На критиков империалистической политики США отныне было повешено клеймо антиамериканистов, что ранее было свойственно лишь тоталитарным государствам – таким, как Бразилия времен военной диктатуры или СССР. Теперь, если кто-то объявлял себя несогласным с властью, он автоматически становился противником всего общества, разрушителем традиционной культуры, врагом народа и т.п.

Третий обозначенный профессором принцип, связанный с переустройством экономики, начал реализовываться в конце президентства Картера, а продолжился уже во времена Рейгана и Тэтчер. Эта была попытка перераспределить рычаги влияния в сторону так называемого рынка, при этом роль госучреждений продолжала неуклонно снижаться, а число слабо регулируемых финансовых организаций, наоборот, заметно возрастать. Считалось, что все эти шаги должны были привести к увеличению свобод – на деле же это было лишь расширением тирании, так как все ключевые решения теперь оказывались в компетенции узкого круга выходцев из корпоративного сектора бизнеса. Если в 50-60-е годы банки еще выполняли изначально свойственные им функции сохранения денег и раздачи кредитов, то уже спустя десятилетие стал наблюдаться резкий крен в сторону роста всевозможных биржевых спекуляций. В результате накануне последнего кризиса 2007 года банковские учреждения получали порядка 40% от всей прибыли, приходившейся на общую долю экономики США, причем такой результат был достигнут в основном в результате осуществления разного рода манипулятивных денежно-финансовых операций.

Здесь важно также отметить, что еще в 90-е годы в результате целенаправленной политики в торговой и налогово-бюджетной сферах производственный сектор оказался в глубоком упадке, последствиями чего стали стагнация и снижение реальных доходов работающего населения. Из-за законов о свободной торговле между трудящимися разных стран возникли конкурентные отношения, а мегакорпорации были наделены исключительными правами вследствие возникновения патентного права – рабочие же все больше ощущали свою незащищенность, и даже снижение уровня безработицы в конце второго срока Клинтон кардинально не изменило ситуацию. Если во время периода регулируемого капитализма график реальных зарплат напрямую коррелировал с показателем производительности труда, то с 70-х годов минимальная заработная плата неуклонно снижалась в своем реальном выражении – при сохранении прежних тенденций на сегодняшний день она должна была составлять порядка $20/в час. Кроме того, неолиберальную эпоху характеризует резкое снижение налогового бремени для богатых (положение номер четыре в книге) – например, одна из крупнейших мировых корпораций «Apple» фактически и юридически располагается в ирландской оффшорной зоне, и Евросоюз недавно оштрафовал производителей Iphone и Ipad на $13 млрд за уклонение от уплаты налогов. Сегодня бизнес-монополисты не привыкли руководствоваться оценкой системных рисков для государства или всего человечества – например, одним из наиболее значимых внешних факторов является изменение климата, которое уже в ближайшее время может привести к нашему уничтожению, однако члены Республиканской партии упорно не хотят ничего слышать, зачастую отказываясь даже затрагивать эту тему.

В основе борьбы с солидарностью, обозначенной под номером пять в иерархии профессора Хомского, лежит принцип неравнодушия к тем, кто живет рядом с тобой и пользуется создаваемыми общими усилиями благами, а также объединение усилий широких масс по достижению поставленных во имя социальной справедливости целей. В одиночку просто невозможно бороться с теми, кто концентрирует в своих руках всю власть, а вот сила большинства уже позволяет отстаивать некоторые права и дарит надежду на их дальнейшую реализацию. Даже известный либерал Адам Смит считал сочувствие основополагающей чертой человека – сегодня же либертарианцы действуют согласно лозунгу «берем, что хотим, а на остальных наплевать», который ведет к тотальной дезинтеграции общества. Аморфная масса людей вместо сплоченного идеями социума – таков был идеал неолиберальных политиков вроде Маргарет Тэтчер. Сильные мера сего обладают неограниченными ресурсами, в результате чего они имеют возможность регулировать любые сферы жизни в собственных интересах. Например, прямые субсидии банкам из госказны составляют порядка $80 млрд в год, похожая ситуация складывается и в области высоких технологий – однако в итоге финансируемая из кармана налогоплательщиков продукция достается частным компаниям, которые в дальнейшем извлекают на ее продаже колоссальные прибыли. В начале 70-х стали возникать всевозможные лоббистские группы, продвигающие нужные им законы в Конгрессе – например, многие положения закона о реформе здравоохранения времен Обамы были разработаны при участии экспертов страховых компаний. Следующий тезис – манипуляция результатами выборов, технологий которой уходят корнями в конец 19 века: еще в 1895 году один из политтехнологов на вопрос о критериях успешной избирательной кампании на первое место поставил деньги, и зависимость конечного успеха от объемов финансирования того или иного кандидата или партии неоднократно подтверждалась в течение всего 20 века.

Положение под номером восемь сформулировано ученым как «удерживание черни в узде», и главную роль в его реализации сыграл полный разгром американского рабочего движения уже к 20-м годам, причем сотни из его участников были попросту ликвидированы силовиками в ходе громких акций, хотя в это же время в Европе или Австралии подобное было просто невозможно себе представить. Историк Дэвид Монтгомери написал о тех тяжелых временах книгу под названием «Крушение профсоюзов» - несмотря на то, что после Великой депрессии 30-х рабочий класс вновь взялся за объединение, уже в начале 50-х подконтрольное капиталу правительство предприняло новую мощную атаку на профсоюзных активистов. И с тех пор, когда политик говорит о защите или создании новых рабочих мест, он всегда подразумевает в качестве конечного результата своих действий лишь возможность получения прибыли.

Следующий, девятый тезис профессора, звучит как «установление согласия», и здесь речь идет об индустрии пиара, которая наиболее успешно развивается в Великобритании и США. В последние годы власть предержащие пришли к выводу, что контролировать население лишь путем насилия, как это происходило раньше, уже не удастся – стало быть, следует взять под контроль общественное мнение и отношение к тем или иным вопросам. Согласно данной концепции, народ должен быть зрителем, а не действующим лицом, а более серьезные ребята должны наставлять широкие массы на путь истинный. Публику подталкивают к тому, что именуется в СМИ модным, то есть к вещам внешним и поверхностным – например, всевозможным техническим новинкам, в которых потребитель чаще всего абсолютно не нуждается. По такому же принципу формируется неинформированный электорат, который принимает иррациональные решения вопреки своим интересам – в то же время таким глобальным проблемам, как угроза ядерной войны и экологический кризис, масс-медиа уделяют гораздо меньше внимания.

Наконец, последний обозначенный Хомским в своей работе пункт – маргинализация населения, которое представляет собой, по определению Карла Маркса, «мешок с картофелем»: упразднение любых общественных связей и расщепление людского монолита на отдельные атомы – вот мечта всех без исключения неолибералов. Если завязанное на рыночных отношениях общество и дальше будет ставить во главу угла индивидуальные интересы и безразличие к другим, наша цивилизация потерпит крах в самом скором времени, прогнозирует собеседник «RT».