Октябрьская революция 1917 года – это напоминание империи о смысле её существования. До Октября были многолетние хождения к царю под хоругвями и с иконами. Власть не вняла. Состоялось иное напоминание. Суровое и грозное – но уж как получилось… Что тут важно понимать? Империя необходима, незаменима, неоценима. Но она не может существовать сама по себе, как кувшин не может существовать всегда пустым. Форма бессмысленная без содержания.
Империя – это высшая форма инструмента коллективной самозащиты личности, коллективной самозащиты людей. Если она защищает справедливость, как панцирь черепаху – тогда империя есть сверхценность.
Если же она стала существовать просто сама для себя, как механическое нагромождение самодурских амбиций начальства и привычки подчинятся у рядовых, если потеряла свою миссию – она, естественно, теряет смысл своего существования.
Человек становится имперским энтузиастом – чтобы сохранить свою личность. Ведь любые группы (включая и государства, и нации) создаются изначально, чтобы защитить человека от насилия.
Империя создаётся не для того, чтобы нас поглотить, а для того, чтобы не дать нас поглотить всем каннибалам на свете.
Пока империя это понимает – она незаменима для свободной и полноценной, независимой в суждениях личности. Уберите империю – и личность раздавят, размажут, как в 90-е годы, под лозунгами «свободы» превратят в жалкого раба, которому «хозяин каждый дюжий, И даже слабые – если их двое…»
Вспомните, насколько богатой и сложной были личная духовная жизнь, индивидуальность, позиция личности при памятном нам Брежневе, в условиях якобы несвободы. И какой жалкой, ущербной, бедной, ничтожной стала индивидуальность жалких рыночных попрошаек в условиях якобы свободы!
Именно об этом весьма справедливо говорил И.В. Сталин:
«Мне трудно представить себе, какая может быть «личная свобода» у безработного, который ходит голодным и не находит применения своего труда. Настоящая свобода имеется только там, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб. Только в таком обществе возможна настоящая, а не бумажная свобода».
И с тех пор, как произнесены эти слова, ничего не изменилось.
Правда в том, что человек не может в принципе «просто трудиться» и целиком вкушать плоды своих трудов.
Нельзя, например, распахать поле, вырастить хлеб, и потом кушать этот хлеб в своём (своими руками построенном) доме. Если такой хлебороб один – то его обязательно ограбят! И чем богаче он живёт со своих трудов – тем быстрее и охотнее придут его грабить.
Чтобы драться с грабителем-одиночкой, достаточно иногда и собственной семьи.
Чтобы драться с целой бандой – нужно объединятся в род, племя.
Чтобы драться с грабителем-империей (ордой) – нужна империя.
Этот пасьянс по-другому никак не складывается. Многие пытались складывать – не получилось! Не могла Русь дать отпор Золотой Орде, пока делилась на маленькие независимые княжества и республики.
В ХХ веке американцы, обманом украв у нас советскую империю – раздели нас до трусов, довели до голодных обмороков и голодных смертей на которые плевать хотели их ставленники. Юрий лужков вспоминает:
«Был февраль 1992 года. На совещании, которое вел Егор Гайдар, рассматривались неотложные меры по финансированию социальных программ… Гайдара проинформировали, что в Зеленограде зафиксировали 36 смертей из-за голода. На это Гайдар ответил просто: идут радикальные преобразования, с деньгами сложно, а уход из жизни людей, неспособных противостоять этим преобразованиям – дело естественное. Тогда его спросили: а если среди этих людей окажутся ваши родители? Гайдар усмехнулся и сказал, что на дурацкие вопросы не намерен отвечать».
Десятки миллионов т.н. «гастарбайтеров», а проще говоря – бесприютных бродяг, особенно из малых советских республик, пошли по миру и доселе мрут без числа и учёта на каторжных нарах в чужих городах…
Но если совершенно очевидно, зачем нам так остро необходима империя (и тут высокие соображения ничуть не расходятся с самыми, не побоюсь этого слова, эгоистичными, просто сохранить себя и по миру нищим не пойти) – очевидно и другое. Что империя – инструмент справедливости, а не самоцель.
И если она перерождается в нечто самодостаточное, в некое Иго – которое ничем не лучше иностранного (от которого рождена была защищать) – тогда из «летательного аппарата» человеческого духа она превращается в бессмысленное ярмо…
Защитить от сильного может только очень сильный. И потому единственная подлинная форма существования государства - империя. Маленькое государство – это протекторат, лимитроф, приграничная нейтральная зона… Что угодно – но не государство в политологическом смысле этого слова.
Потому что бессилие перед интервенцией делает государство отсутствующим. То есть отказ от империи делает «самостийщика» игрушкой и заложником в руках других империй, которые рассматривают всё его имущество и его самого как добычу, как дичь в процессе обогащения своих за счёт чужих.
Но если империя необходима – то сама по себе она недостаточна. Нельзя пожарить яичницу без сковороды – как и за счет одной только сковородой! Форма требует содержания, как и содержание растекается и погибает без формы.
Ошибка «красных» – отрицание империи. Никакая справедливость не может закрепиться без надёжной державной защиты, она будет разграблена и растащена. Ошибка «белых» – отрицание внутренней справедливости в империи, отрицание того дела, ради которого империя (как инструмент) была придумана людьми.
Поэтому в моём понимании Октябрьская революция 1917 года напоминает империи о смысле – и возрождает империю уже наполнив её смыслом. Однако наполнение смыслом пустого сосуда – не означает отрицание самого сосуда. Заставить инструмент работать или сломать его – согласитесь, разные вещи.
Инструмент должен быть. И он должен работать, а не в пыли валяться. Вот, собственно, формула примирения «красных» и «белых» в канун столетия Октября!
По материалам Виктор Евлогин
Комментарии