КАВКАЗСКАЯ ПОЛИТИКА БЕРЛИНА
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Владислав ГУЛЕВИЧ | 17.02.2014 | 00:00
В последние годы наметился переход Берлина от осторожной политики в отношении Кавказа к более наступательной.
Пика своей активности германская дипломатия на данном направлении достигла в годы двух чеченских войн, и сегодня даже часть германского экспертного сообщества признает негативную роль Берлина в разжигании чеченского конфликта, упоминая о соучастии германских разведслужб и неправительственных организаций в инспирировании чеченского сепаратизма. Среди последних особенно выделялось Немецко-кавказское общество, президент которого Эккехард Маас, в 2012 г. был награжден президентом Кристианом Вульфом «за особые заслуги перед народом и государством». Эта же организация, имея доступ в высшие эшелоны власти, лоббировала планы отрыва Чечни от России по косовской модели.
Возможности России выстроить свою интеграционную модель, конкурентную Европейскому Союзу (Евразийский Союз), могут быть серьезно подорваны внутригосударственной нестабильностью в регионе Кавказа и Поволжья. Соответственно, тем, кто хочет торпедировать евразийский проект, выгодно поддерживать нестабильность в этих регионах на должном уровне. Берлин, обладающий экономическим и политическим лидерством в рамках ЕС, стремится к проведению активной внешней политики. Этой цели служит наметившийся в последние годы пересмотр таких ранее незыблемых исторических истин, как ответственность немцев за развязывание двух мировых войн. Немцам, как экспансивному народу, тесно в отведенных им историко-идеологических границах, и они хотят выйти за эти границы, облегчив бремя моральной ответственности за события 1914 и 1939 гг. Берлин ищет идеологическое оправдание для немцев, и это выражается в современной немецкой литературе и кинематографе. Все чаще появляются исторические исследования, утверждающие равную ответственность за ужасы Первой мировой всех ее участников, и России в т.ч., а не только немцев; на экраны выходят фильмы, изображающие солдат вермахта времен Второй мировой в романтическом свете («Наши матери, наши отцы»), и т.д.
Несмотря на тесное экономическое сотрудничество с Москвой, Берлин склонен рассматривать Кавказ как регион, где у Германии есть свои интересы. Реализация этих интересов предполагает противодействие усилиям Москвы по интеграции Кавказа в «тело» российской государственности. Поэтому Игры в Сочи западные страны, и Германия в т.ч., рассматривают исключительно как пропагандистский проект и попытку «впаять» Кавказ в культурно-идеологическое поле России.
Чтобы подпортить спортивный праздник, немецкие СМИ развернули антироссийскую кампанию, главной целевой аудиторией которой являются две социально-политических категории российского населения – средний класс (как движущая сила «демократических» преобразований в странах СНГ в ходе многочисленных «цветных» революций) и националистические движения (1). Формулируется дискурс о необходимости привлечения к диалогу не только главных политических сил, но и тех, кто активен, хоть и малочислен, и чей голос тоже «должен быть услышан». Под этим подразумеваются националистические и религиозно-радикальные круги, введение которых в политический процесс на правах равноправного участника даст Германии дополнительные точки опоры в конкуренции с Россией.
Об активизации Берлина на кавказском направлении свидетельствует и активная поддержка немцами евроинтеграционных устремлений Тбилиси. Привязка Грузии к ЕС позволит немцам закрепиться в Закавказье, потеснив оттуда Россию. Позиция Берлина в вопросе «евромайданных» выступлений на Украине и параллельное подталкивание Грузии в объятия ЕС представляет собой классический пример взятия оппонента (России) в клещи с двух стратегически важных направлений. Проевропейская Украина должна перекрыть России выход в Европу, проевропейская Грузия должна осложнить и без того непростое положение России на Кавказе.
В 2012 г. самые крупные инвестиции пришли в Грузию из Германии, Великобритании, Турции и Азербайджана, т.е. из государств, придерживающихся отличного от России взгляда на будущее политическое устройство региона (2). Турецко-азербайджанской дружбе Берлин отводит особую роль, поскольку она выступает противовесом армяно-российскому сближению. Германию и Турцию связывают давние союзнические отношения. Они были союзниками и в Первую, и во Вторую мировую войну, и в годы «холодной» войны.
Сегодня следует ожидать наращивания дипломатической активности по линии Берлин – Анкара. В качестве прелюдии к этому, 4 февраля 2014 г. Германию посетил премьер Турции Реджеп Эрдоган, с которым канцлер Ангела Меркель и глава МИД Франц-Вальтер Штайнмайер обсуждали вопрос оказания финансовой помощи Украине (2). До этого СМИ сообщали об участии германских НКО и дипломатов посольства Германии в Киеве в предоставлении консультаций тактического и стратегического характера украинским оппозиционерам. Германский МИД до сих пор находится в плотном контакте с лидерами украинской оппозиции, в т.ч., с ультрарадикальным Олегом Тягнибоком. Некоторые германские журналисты уже окрестили его «наш полезный фашист», намекая на благосклонное отношение Берлина к пронацистским симпатиям О. Тягнибока.
В данном случае, демонстративное вмешательство Берлина во внутренние дела Украины следует рассматривать в контексте германо-российского соперничества в Закавказье. Украина – черноморское государство, как Турция, Азербайджан и Грузия. Со стороны Берлина было бы недальновидно пытаться вытеснить Россию с южного фланга Черноморского бассейна (Закавказье), оставив без внимания его западный фланг (Украина). К тому же стремится и Турция, которая не раз заявляла о собственной региональной политике, расходящейся с российским видением по многим параметрам.
Дополнительным подтверждением координации внешнеполитических усилий Берлина и Анкары является недавний визит в Стамбул главы МИД Польши Радослава Сикорского, где он встретился с президентом Турции Абдуллой Гюлем, и визит турецкого премьера в Варшаву, где он встретился с польским президентом Брониславом Коморовским. Обе стороны высказались за углубление двусторонних отношений, а из уст польских политиков прозвучали слова благодарности за позицию Турции в XVIII в., когда она высказалась против разделов Речи Посполитой.
Поскольку Варшава поддерживает германское лидерство в ЕС, выказывает желание быть главным союзником Берлина в Восточной Европе, и выступает за координацию политики Варшавы и Берлина на восточном направлении (сейчас это видно на примере Украины), планы по углублению польско-турецких отношений суть оборотная сторона усиления германо-турецких связей. Без азербайджанских и турецких союзников ставка Берлина на Грузию была бы слабым обоснованием для успешной конкуренции с Россией в закавказском регионе. Азербайджан – это нефть и газ, Турция – это газотранспортные коммуникации, позволяющие экономически поддержать Тбилиси «на плаву» (газопроводы Баку – Тбилиси – Джейхан, Баку – Тбилиси – Эрзурум), и, заодно, потеснить Москву на местном рынке энергетического сырья.
1) «Russland modernisieren» (www.german-foreign-policy.com, 13.02.2014)
2) «Geostrategisch sehr exponiert» (www.german-foreign-policy.com, 05.02.2014)
Германия дипломатия Евросоюз Кавказ политика и право Россия
