 Андрей Бобок
– Лев Евстафьевич, навязывая нам в качестве примера для подражания «богатый и развитый» Запад, как зарубежные, так и наши либеральные политики рассуждают о европейских ценностях и стандартах, которые объявляются универсальными принципами, одинаково полезными для всех государств и народов, «стремящихся к демократии и прогрессу». Только вот беда: сплошь и рядом страны, целиком принявшие западную схему развития, начинает лихорадить (пример – новые члены Евросоюза), и никто понять не может – с чего бы?
– К сожалению, не только политики, но частенько и более широкая публика, считающая себя креативно продвинутой, принимает без всяких сомнений тезис об универсальном характере западного общества. На этом мировоззренческом заблуждении и паразитируют современные политические и экономические словоблуды, доказывающие, что исторический прогресс возможен лишь при заимствовании западной парадигмы движения. Но в том-то и дело, что подобный вектор развития на сегодня для огромного большинства стран мира является абсолютно бесперспективным и бессмысленным.
Почему? Потому что прогресс в западной «упаковке» ограничивается лишь западными странами, и его невозможно экстраполировать на незападную часть мирового сообщества именно по причине отсутствия тех условий, которые обусловили становление западной системы ценностей и западного образа жизни. То, что на сегодня ведущие страны Запада в определённой степени действительно пока являются более высокоразвитыми промышленно и мощными финансово, обусловлено историческими факторами развития западной цивилизации, обустраивавшей своё благополучие за счёт порабощения (а порой и уничтожения) других народов и бесплатного использования ресурсов их стран.
Вообще, новая и новейшая история Запада – это колониализм и работорговля в прошлом, и неоколониализм и всевозможная дискриминация стран «третьего мира» в настоящем. Без этого не было бы современных Англии, Франции, Испании, Голландии, Бельгии, США. То есть, по сути, не было бы основы всей западной цивилизации. Как справедливо отмечал известный американский политолог С. Хантингтон, «то, что Западу кажется универсализмом, остальному миру представляется просто империализмом».
– Но если всё это – новая и новейшая история, то интересно бы узнать, а что было раньше? Что представлял из себя Запад до своего, условно говоря, колониального ренессанса?
– Давайте заглянем, к примеру, в домонгольский период нашей истории, причём – глазами очевидцев, живших в те века (именно их свидетельства легли в основу исследований историков). И просто сравним, как жили тогда в Западной Европе и на Руси.
Уже в XI–XII веках Русь (к сожалению, разделённая тогда на множество удельных княжеств) была высококультурной страной, и входившие в её состав земли нынешней Беларуси не были исключением. К примеру, авторитет Полоцкого и Туровского княжеств был весьма высок, о чём говорит хотя бы тот факт, что сам Александр Невский был женат на дочери полоцкого князя Брячислава Васильковича. С великими и просто князьями Руси желали породниться все европейские династии. А дочери великого князя киевского Ярослава Мудрого все вышли замуж за европейских монархов. Анна Ярославна, жена французского короля Генриха I, до сих пор почитаема французами как просветительница, высокообразованная правительница, много сделавшая для новой родины. Она даже правила Францией в малолетство своего сына Филиппа I.
Говоря о том времени, академик Б. Д. Греков подчёркивал, что в XI веке Русь отнюдь не была отсталой страной. Наоборот, она шла впереди многих европейских государств, превзошедших её позднее, когда Русь «оказалась в особо тяжёлых условиях, приняв на себя удар монгольских полчищ и загородив собой Западную Европу». Которая, кстати, до эпохи колониальных завоеваний значительно отставала в своём культурном и технологическом развитии не только от Византии, с которой тесно общалось русское государство, но и от Арабского халифата.
По поводу же замужества Анны Ярославны американский историк Роберт Месси пишет, что «от киевской княжны требовалась определённая жертва, чтобы покинуть родной город, находившийся тогда в расцвете своей цивилизации, и выйти за представителя более грубой и примитивной французской культуры. Разница в культурном уровне супругов видна из того факта, что Анна умела читать и писать, и подписала своё имя под брачным документом, в то время как её жених мог только нацарапать крестик».
С малых лет «прилежа книгам», Анна знала латынь и греческий язык, быстро усвоила французский и принимала деятельное участие в управлении государством. Все последующие французские короли были её потомками. Отцу же своему Анна писала, что Париж – город хмурый, некрасивый; сетовала, что попала в деревню, где нет дворцов и соборов, которыми был богат Киев.
Собственно, грамотностью на Руси в те времена трудно было удивить. Серьёзной наукой уже давно доказано, что в русских княжествах того времени письменностью владели не только члены княжеских семейств – городское население обладало грамотой во всей своей массе. На многих найденных в Великом Новгороде берестяных грамотах содержатся не только государственные тексты, но и бытовая переписка.
Русь демонстрировала высокие стандарты уже в то время, когда западноевропейские правители в одном углу комнаты ели, в другом – справляли естественную нужду. О французских королях тогда говорили, что их моют два раза в жизни – после рождения и после смерти. Не случайно главным изобретением против дурных запахов стал тогда в Европе одеколон.
Впрочем, там не утруждали себя чтением Геродота, который ещё в V веке до нашей эры писал о наших предках: «Льют воду на камни и моются в хижинах». Легенды утверждают, что даже апостол Андрей Первозванный, в I веке ходивший далеко вверх по Днепру и далее до самого Новгорода, был встречен баней. Потом в Риме он рассказывал об увиденном, а его слушали «дивяхуся».
Баня считалась у наших предков настолько важным элементом культуры, настолько неотъемлемой частью повседневной жизни, что было даже особое языческое божество – Банник, который очень не любил тех, кто редко его проведывает. Потому наши предки и не знали одеколона, что при наличии бани он попросту не был нужен: чистое тело и так пахнет приятно.
В целом же, если взглянуть на Западную Европу того времени, а тем более сравнить её с Русью, то картина получится весьма нерадостная: дикость и жестокость, грязь и антисанитария повсюду, почти полная безграмотность и невежество, и всё это – на фоне мракобесия инквизиции и страшных эпидемий, уносивших порой до половины местного населения. Ремёсла и науки были в зачаточном состоянии, земледелие и сельское хозяйство в целом – малоэффективными. Добавьте сюда постоянно сотрясавшие западноевропейские земли религиозные и междоусобные войны – последние, впрочем, и для Руси стали бедой.
И вся эта общая картина стала меняться, медленно и мучительно, лишь тогда (где-то в XVII–XVIII веках), когда в страны Западной Европы хлынуло богатство в виде награбленной в завоеванных колониях добычи и пленённых заморских рабов. Раньше других этот процесс повезло начать Испании и Португалии – с XVI века.
С завоеванными колониями и их населением европейские колонизаторы не церемонились, уничтожая огнём и мечом отдельные племена и целые народы, забирая даром огромные богатства, которые со временем и легли в основу так восхваляемой сегодня западными идеологами «промышленной революции».
Можно, таким образом, с полным основанием сказать, что практически вся нынешняя западная цивилизация, прямо или косвенно, вскормлена на крови и страданиях завоеванных народов.
– Тогда получается, что и «западная демократия», как неотъемлемая часть этой цивилизации, также сформировалась в результате завоевания колоний?
– Более или менее демократические условия жизни нынешнего западного общества – это примерно такие же условия, которые ранее были характерны для жизни европейских феодалов и помещиков. Они ведь среди себе подобных тоже были цивилизованными – прогрессистами, демократами. Они исповедовали принципы чести, достоинства, равенства, свободы, и в каком-то смысле даже братства – к примеру, рыцарские ордена. И пришедшая им на смену западная буржуазия в плане прогресса и демократии ничего нового не придумала. Она лишь расширила границы принципа жизни помещиков на более широкие слои общества своих стран, отменив сословные привилегии и установив равенство перед законом.
Новая справедливость была достигнута за счёт расширения масштабов самой несправедливости: если раньше эксплуатация ограничивалась областью феодально зависимых крестьян в самой Европе, то впоследствии в её орбиту были включены народы других континентов. Вот и весь прогресс, вот и вся демократия.
Поэтому когда нас убеждают, что на Западе озабочены только тем, чтобы побыстрее сделать постсоветские республики демократическими и процветающими – а для этого, дескать, надо поскорее принять западные рекомендации переустройства нашей жизни, – то это означает лишь одно: нам предлагают сварить кашу из одного топора.
Не имея тех исторических, экономических, финансовых, торговых условий, благодаря которым и сложился современный тип западной экономической, политической и социальной жизни, мы никогда не создадим подобного социально-экономического и политического устройства. А простой перенос на нашу почву западной модели будет вести не к прогрессу и процветанию, а к регрессу и деградации.
Об этом мудро высказался духовный лидер индийского национально-освободительного движения Махатма Ганди. Когда накануне провозглашения независимости Индии его спросили, не думает ли он, что его стране следует скопировать английскую модель развития, Ганди ответил: «Британии потребовалась половина ресурсов планеты, чтобы достичь своего процветания. Сколько же планет потребуется Индии для развития?»
Ответ Ганди поучителен тем, что он показывает невозможность прогрессивного развития страны на основе экстраполяции такой модели, которая была основана на колониализме. Западные политики и эксперты советуют незападным странам заимствовать их модель развития, но они не говорят о том, где найти столько планет, которые бы обеспечили процветание незападных народов!
Нам всем очень важно понять, что современная форма западного процветания отнюдь не есть следствие универсальности западной модели развитии – она просто основывается на консервации несправедливых экономических, экологических, финансовых, торговых отношений с незападными странами.
Как подчёркивается в докладах Программы развития ООН, торговая политика богатых стран по-прежнему является крайне дискриминационной по отношению к экспорту стран развивающихся. Например, «Вьетнам платит 470 млн долл за то, чтобы экспортировать в США товаров на общую сумму 4,7 млрд долл, в то время как Британия выплачивает ту же сумму в виде налога на экспортируемые товары общей стоимостью 50 млрд долл».
 Или взять проблему экологии. Опять же, в докладах Программы развития ООН прямо говорится, что «западные страны потребляют четыре пятых природного достояния человечества бесплатно». Не правда ли, какая «честнейшая» конкуренция? Западные правительства навязывают развивающимся странам принципы свободной рыночной экономики, невмешательства государства в хозяйственную жизнь, а сами управляют этим рынком в собственных интересах без зазрения совести, игнорируя все принципы честной конкуренции и свободной торговли!
От своих колониальных привычек Запад так и не избавился – да судя по всему, и не хочет избавляться. Не понимая, что в современном мире всё меньше и меньше людей и стран готовы терпеть его агрессивные замашки, старательно маскируемые «заботой о процветании» своих бывших колоний.
– Зато Россию, вокруг которой сегодня всё успешнее формируется новый мировой центр силы в виде равноправного союза суверенных стран, западные идеологи с пеной у рта обвиняют в «имперских амбициях».
– Из вышесказанного должно быть понятно, что интеграция постсоветского пространства – это не какие-то «имперские амбиции» России или желание отдельных политиков извлечь какую-то свою выгоду, а историческая необходимость, обусловливающая в непростом современном мире реальный прогресс наших народов и стран.
Выбирая путь своего развития, наши страны должны исходить исключительно из своих национальных интересов и иметь политическую волю их отстаивать. Для чего в мире пока не придумано ничего лучше, чем прочный равноправный союз, объединяющий и приумножающий возможности его участников.
Политолог Лев Криштапович: «От своих колониальных привычек Запад так и не избавился»
|
