Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил о том, что Иран может поучаствовать в строительстве Никарагуанского канала.
"Сотрудничество между Ираном и Никарагуа, - сообщил он, - может включить в себя помощь в строительстве Великого Канала". Данное заявление можно расценивать как простую вежливость в рамках латиноамериканского турне главы иранского МИДа. Но можно и как желание вчерашней "страны-изгоя", а ныне "полуизгоя" принять участие в том, что можно смело называть перерисовыванием картины мира, существующей последнее столетие.
Напомним, что Никарагуанский канал, концессию на строительство которого получила компания китайского миллиардера Ван Цзина, до сих пор отказываются признавать возможной реальностью в подавляющем большинстве западных медиа. Ориентировочная стоимость проекта - порядка 50 млрд долларов. В конце минувшего года компания поручила консультантам из BMT Group провести серию морских и портовых экспертиз для уточнения оптимального маршрута канала, который должен по идее пройти через озеро Никарагуа (второе по площади в Латинской Америке).
Яростный скептицизм в отношении канала, время от времени возникающий в СМИ, базируется главным образом на положении о том, что соседний Панамский канал, недавно расширенный, при всех обстоятельствах будет дешевле своего никарагуанского соседа и конкурента. Об этом недавно заявил вице-президент Панамы, сообщивший, что "Панама может произвести третье, четвёртое, пятое расширение, и это будет несравненно дешевле, чем строительство канала в Никарагуа".
Есть, однако, весомый аргумент в пользу того, что Никарагуанский канал всё же может быть реализован. Дело в том, что Панамский канал исторически находится либо под прямым, либо под косвенным контролем США, чьи отношения с Китаем и Латинской Америкой трудно назвать предсказуемыми на десятилетия вперёд. При гигантском уровне экономической интеграции между этими странами постоянные попытки Штатов превращать экономику в рычаг политического давления и наоборот навсегда сохраняют риск того, что Панамский канал также будет снова однажды использован в подобном ключе.
Китайская же народная республика стремится к созданию независимых и долгосрочных торговых путей, гарантированно не находящихся под контролем потенциальных глобальных конкурентов.
С этим связаны усилия КНР по развитию "нового шёлкового пути" с участием Казахстана и России; с этим связано, кстати, и планирование другого потенциального великого канала - 100-километрового Тайского, который позволит судам сокращать путь и обходить кишащий пиратами Малаккский пролив.
Следует отметить, что до сих пор строительство ни одного из этих масштабных мега-проектов не начато. Однако надо принять во внимание, что сама потенциальная возможность Китая приступить к созданию подобных альтернативных маршрутов является для него, в свою очередь, своеобразным механизмом защиты от потенциального шантажа со стороны "держателей" традиционных путей.
Поэтому, как ни странно это прозвучит - даже отсутствующие в реальности Никарагуанский и Тайский каналы являются уже по-своему потенциальным перекраиванием карты мира. И понятно стремление стран, не присягнувших Pax Americana, поучаствовать в том числе и в "виртуальном новом глобусе".
Мы живём вообще в странное время, когда нечто потенциальное иногда является не менее реальным, чем реально существующее. Поэтому вполне логично, например, что для защиты потенциального Никарагуанского канала в этом году республика Никарагуа заключила с Россией контракт на поставку 50 вполне реальных танков на сумму около 80 млн долларов.
источник