Требуется иной подход в «принуждении к миру»
На протяжении всего разбора геополитики, проводимой президентом РФ Владимиром Путиным, автор показывает весьма свойственное для западного обозревателя чувство двойственного отношения к главе России: восхищение и одновременно крайний негатив. О примирении двух систем – западной и российской речь пока идти не может, но то, что Путин выстроил настоящую «цитадель», крепость, которая позволяет выдерживать осаду санкциями, Фоссум признает.
Методы давления на Россию потерпели полное фиаско. Необходимы новые инструменты, которые заставили бы считаться с правилами
- сразу заявляет эксперт.
Фортификация и укрепление государственной машины, проводимые лидером россиян, не только позволили успешно отразить западные наскоки, но и разбить некогда монолитное «западное братство». Автор сожалеет о том, что Франция делает все более откровенные шаги навстречу Москве, явно того не заслуживающей. Однако и предостерегает Вашингтон от бесплодных попыток ввести новые санкции против Кремля.
Они ведь бесполезны, доказано практикой
- предостерегает Фоссум американских законодателей, вернувшихся на прошлой неделе к работе.
Толстая броня с пустой начинкой
С 2014 года, когда Западом были введены первые торгово-экономические ограничения в отношении Москвы, правительством России была проделана кропотливая работа по выстраиванию бюджетно-финансовой и налоговой крепости с упором не на рост, а стабильность. Автор отмечает, что подобный успех в защите от санкций стал настоящей неожиданностью для американских политтехнологов. Теперь путинская «крепость» служит основой российского суверенитета.
Фактический ответ Путина на санкции прост: мы мало инвестируем, у нас слабый рост, сокращаем потребление, однако мы накапливаем резервы, чтобы я мог продолжать свое агрессивное поведение
- так высказался о «путинском феномене» Андерс Ослунд из Атлантического Совета.
Конечно, политика Кремля не обошлась без издержек за счет кармана населения, ведь режим, по мнению автора, действует исключительно в интересах сохранения власти, а не развития и демократизации России.
