На днях состоялся визит в Москву премьер-министра Греции Алексиса Ципраса. От этой поездки многие ожидали сенсаций, ведь новый греческий руководитель известен своим евро-скептицизмом и пророссийскими высказываниями. Однако, люди знающие, предостерегали от радужных ожиданий. И вот почему.
Данный визит проходил в довольно непростое для обеих стран время. Как мы знаем, Греция, вот уже несколько лет, находится на грани дефолта. И, хотя для неё этот риск не так велик, как для страждущей Украины, экономическая ситуация в стране является крайне неблагоприятной.
Причиной греческих бед, стала политика «проедания», столь популярная среди европейских нуворишей и даже некоторых старых членов ЕС. В период, предшествовавший мировому финансовому кризису 2008-го года, Греция с радостью занимала у своих «старших партнёров» по ЕС и НАТО огромные средства, которые незамедлительно направляла на улучшение уровня жизни населения. На первый взгляд, похвальная политика. Но лишь на первый взгляд.
Учитывая то, что по части промышленного потенциала Греция далека от ведущих экономик еврозоны, обеспечение равного им уровня жизни могло быть осуществлено только посредством существования в долг. Единственной отраслью, которая позволяла греческой экономике выходить на самоокупаемость и платить по кредитам, был туризм.
Такая модель экономики могла, относительно безбедно, существовать до 2008-го года. Однако, в условиях мирового финансового кризиса, перед ней возникли самые мрачные перспективы.
Всё дело в том, что туристическая отрасль невероятно зависима от спроса на услуги, оказываемые ей. До кризиса, основную клиентскую базу греческих курортов составляли зажиточные граждане стран «старой Европы» (преимущественно немцы). Стоило их доходам упасть (что произошло в 2008 – 2009 годах) и многие стали отказывать себе в длительном заграничном отпуске. Ситуация усугублялась ещё и тем, что отдых в Греции – довольно дорогое удовольствие (всё таки евро – зона) по сравнению с тем же Египтом, или Турцией. Педантичные немцы, как известно, знают толк в экономии, а потому, дорогому отдыху в Греции стали предпочитать более бюджетные варианты.
Возможно для нас, как для жителей промышленно развитой страны, привыкших полагаться на реальные активы, это и прозвучит странно, но именно отток клиентов туристической отрасли поставил Грецию на грань экономического краха.
В последующие годы греческая проблема вставала перед руководством Евросоюза всё острее. Возврат долгов страной, терпящей экономическое бедствие, представлялся невозможным. Но и списание кредитов не было выходом из положения. В условиях мирового финансового кризиса, державы «старой Европы» не могли позволить себе роскошь разбрасываться деньгами.
Ситуация усугублялась членством Греции в Евросоюзе и её участием в еврозоне. Крах одной из экономик ЕС (пусть даже не самой сильной) мог повлечь за собой крайне отрицательные последствия для европейской валюты. Всё это заставило Евросоюз принимать в отношении Греции довольно жёсткие меры.
Их суть была простой: грекам следовало научиться жить по средствам. Однако, как это часто бывает, исполнить данную установку на практике, оказалось довольно сложно. После многолетней ориентации экономики на обширные доходы от туристической отрасли, оптимизировать структуру занятости населения было делом почти нереальным. А если учесть, что к этому добавилась ещё и необходимость урезать различные социальные пособия, а также зарплаты бюджетникам, ситуация становилась взрывоопасной.
В самом тяжёлом для греческой экономики 2010-м году, страной прокатилась волна протестных акций, известных под названием «Всегреческая забастовка государственных служащих». Бюджетники разных регионов протестовали против мер жёсткой экономии, внедряемых правительством по требованию зарубежных кредиторов. Данные меры были условием подписания кредитного соглашения с Евросоюзом, открывавшего Греции возможность получения нового займа для восстановления экономики.
Документ был подписан в 2012-м году, что вызвало новую волну протестов и уличных беспорядков. Официальными лицами Евросоюза принято считать, что с этого момента началось экономическое возрождение Греции. Если это и так, то проходит оно невероятно медленно. А данные мировых финансовых агентств и вовсе опровергают этот тезис. В марте – июле 2013-го года Греция, впервые в мировой практике, утратила статус развитой страны и была переведена в категорию развивающихся.
Исходя из вышеописанного, можно получить вполне адекватные представления о социально-политической и экономической обстановке в Греции, предшествовавшей приходу к власти партии СИРИЗА («Коалиция левых радикальных сил»). Как мы знаем, данное событие произошло совсем недавно – в январе 2015-го года. Глядя на программу партии, возглавляемой Алексисом Ципрасом, нетрудно понять, почему она одержала победу на выборах. Среди предвыборных обещаний можно найти и национализацию банков, и введение налога на роскошь, и отмену платной медицины, а самое главное – референдум о кредитных договорах с ЕС.
Как мы уже писали, именно кредитный договор, подписанный в 2012-м году, стал причиной повального недовольства населения Греции, что привело к массовым беспорядкам. Теперь граждане с надеждой взирают на Ципраса, пообещавшего им так много «всего и сразу».
В связи с этим, для нынешних греческих властей становится необычайно актуальным вопрос финансирования. Социальные программы – вещь дорогая, а Евросоюз не готов содержать Грецию. Из этого следует, что источник финансирования нужно искать «на стороне». Учитывая текущую политическую обстановку, одним из перспективных направлений для поиска средств, представляется Россия. И, судя по риторике Ципраса, он это прекрасно понимает.
Несколько раз публично осудив антироссийскую политику Евросоюза и даже заявив о намерении «пересмотреть взаимоотношения с НАТО», греческий премьер снискал себе славу чуть ли не «агента кремля». Вероятно, именно поэтому в Европе поднялась такая волна осуждения в преддверии его визита в Москву. Высокопоставленные европейские чиновники, находясь на грани паники, заявляли о том, что Ципрас «подрывает основы европейского сообщества».
Как мы уже говорили, Россия на данном этапе тоже переживает определённые экономические трудности. Разумеется, они не сравнятся с бедствием Греции. Тем не менее, всякая попытка периферийных (и не только) стран Евросоюза выйти на контакт, воспринимается в Москве как шанс к деэскалации «войны санкций». В Кремле отлично понимают, что экономические ограничения для Евросоюза являются костью в горле, которую он не может вытащить только из-за американского давления.
Не так давно начали понимать это и в Европе. С конца прошлого года в заявлениях высокопоставленных европейских чиновников стал наблюдаться здоровый скептицизм, относительно введения новых санкций. Не смотря на постоянное давление американской стороны, европейцы так и не решились вводить новые ограничения. Более того, внутри Евросоюза, словно из ниоткуда, возникла дискуссия, относительно целесообразности продления уже существующих санкций. В итоге, правда, было решено оставить ограничения в силе до «выполнения условий минских соглашений», но, ввиду возможности разной трактовки этого вопроса, шансы на их отмену есть.
В конце марта, в самый разгар дискуссии о продлении санкций, ведущие мировые СМИ твердили о том, что внутри ЕС сформировалась группа стран – «лоббистов России». При этом, импульсом к её созданию называли заявления греческого премьера.
Подобная точка зрения сформирована поверхностной логикой, которой привыкли оперировать СМИ, ради удобства восприятия их информации. На самом же деле, гораздо более правдоподобным является предположение о том, что число противников санкций среди периферийных стран Евросоюза возросло вследствие воздействия «сверху». Учитывая ущерб, нанесённый ограничениями ведущим экономикам еврозоны (в частности – экономике Германии), вполне логичным выглядит предположение о том, что некоторые более слабые в промышленном отношении страны ЕС изменили свою позицию по указанию из Берлина, или Парижа.
Для России Греция интересна тем, что она, в нужный момент, способна заблокировать продление санкций. Собственно, это может сделать любая страна Евросоюза, но гораздо надёжнее будет, если подобную позицию поддержат несколько государств.
Однако, всё, что касается «хитрых планов» воздействия на ЕС, разумеется, осталось в закрытой части переговоров (если вообще было). Что же до озвученных решений, то здесь стоит, прежде всего, отметить предварительные договорённости об участии Греции в проекте газопровода под рабочим названием «Турецкий поток». Идея прокладки этой газотранспортной магистрали появилась в конце прошлого года, после отказа России от реализации проекта «Южный поток», вызванного неопределённой позицией болгарской стороны.
И, хотя договорённости, достигнутые с Грецией, пока носят предварительный характер, в качестве партнёра это государство выглядит гораздо более надёжно, чем вышеупомянутая Болгария. Терпящей экономическое бедствие стране «нечего терять, кроме своих кредитов», а потому Евросоюзу будет сложнее осуществлять давление на неё и чинить препятствия российскому газотранспортному проекту. Более того, будущие поступления от транзита газа, придутся греческой стороне весьма кстати. С ними она, наконец, обретёт стабильный источник доходов для своего бюджета.
Ещё одной темой, живо обсуждаемой в контексте встречи Алексиса Ципраса с Владимиром Путиным, стало возможное выделение Россией кредита для поддержания греческой экономики. Конкретных договорённостей по этому вопросу стороны не достигли и вообще освещали данный аспект переговоров крайне слабо.
Вместе с тем, на рассмотрении этой темы стоит остановиться подробнее. Как мы уже говорили, греческая экономика нуждается в иностранных кредитах. Условия кредитного соглашения с ЕС, подписанного в 2012-м году, вызывают яростное недовольство в греческом обществе, так как предполагают сокращение социальных благ. Отмена данного документа (а точнее – референдум о его отмене) был одним из пунктов предвыборной программы партии Алексиса Ципраса. Из этого следует, что теперь он вынужден искать кредиты на более выгодных условиях и направлять их прямиком на «проедание» своими избирателями.
Данное обстоятельство обязывает Россию быть предельно осторожной во взаимоотношениях с Грецией. Спонсирование страны, находящейся под прямым влиянием геополитического оппонента (Греция – член НАТО и ЕС) – крайне рисковое дело. Для понимания этого, достаточно вспомнить Украину, куда Россия десятилетиями вкачивала огромные суммы денег, а в итоге получила враждебное государство.
Политическую лояльность далеко не всегда можно купить кредитами. Более того, если взглянуть на ситуацию без эмоций, то заигрывание Ципраса с Россией вполне может оказаться лишь трюком для европейских зрителей, направленным на смягчение условий кредитного соглашения. Другой нежелательной перспективой может стать необходимость постоянного содержания не особо трудолюбивых жителей солнечной балканской республики. В советский период Россия уже имела подобный опыт и все отлично помнят, чем закончился этот внешнеполитический альтруизм.
Учитывая всё вышесказанное, гораздо более перспективным представляется направление сотрудничества с Грецией, предполагающее создание совместных предприятий, а значит и прочных экономических связей. Не случайно главной темой переговоров стал, всё же, именно «Турецкий поток». Подобные проекты взаимовыгодны и, в отличии от кредитования направо и налево, способствуют реальному сближению двух государств, посредством обретения общих экономических интересов.
В завершение отметим, что, несмотря на определённые риски, налаживание эффективных взаимоотношений с Грецией, является довольно перспективным делом. В случае успеха, оно способно оказать содействие реализации российских экономических и даже геополитических проектов. Если России удастся обрести в Греции, хотя бы, ситуативного союзника, это будет большим успехом на пути борьбы против необоснованных экономических ограничений, введённых ЕС.
Автор: Даниил Богатырев
