Фашистов заказывали? Получите - уже оплачено!

Победившая фашистов страна сегодня не просто стала местом проведения неофашистского шабаша - она превратилась в роддом для нового поколения строителей "России для русских".



Можно сколь угодно долго закрывать глаза и затыкать уши, уверяя при этом, что происходящее сегодня на руинах Украины не имеет никакого значения для России - "Крым наш, Донбасс отстояли, с остальным пусть соседи разбираются - там наших нет".

Есть. У большинства ополченцев Донбасса "ТАМ" остались родители, жены, дети. "ТАМ" живут около 10 миллионов пенсионеров, строивших наш общий дом, части которой нас всех лишили помимо нашей воли. "ТАМ" живут почти 8 миллионов детей, из которых воспитывают новых нацистов. Русских нацистов.

О да, в СМИ звучит украинский язык, диалект, суржик, гвара. Из Киева неустанно вещают о "борьбе украинского народа с русскими варварами". "Все цивилизованное человечество сплотилось в защите Украины от агрессии России".

Но это как раз нормально - это агитация и пропаганда в чистом виде. То, во что должны верить все. Прежде всего - живущие в России. Если 25 лет отдельной и мирной жизни территории бывшей УССР оказалось недостаточно для воспитания неруси, ненавидящей все русское - от России и русского языка до косовороток - значит нужно еще 20 кровавых лет. Главное - Россия - не мешай. И нахлебавшиеся крови убийцы воспитают новое поколение.

Уже воспитывают.

Полк особого назначения МВД "Азов". Организация, неонацизм которой заставил даже Конгресс США официально оговорить отказ от официальной помощи этой части. Но это - официально.

А реально "Национальный корпус", одно из ответвлений "Азова", напрямую курируют американцы через Романа Зварича (Зварыча), родившегося в США и присланного на Украину в 1991 году для контроля. Долгое время работал министром юстиции, был депутатом.

А будущих карателей "Азова" создавали в Харькове. Прежде всего из футбольных фанатов, зиговавших на улицах уже при Ющенко. Русскоязычном и русском Харькове. Городе, где украинская речь редко слышна и через 25 лет после ее настырного насаждения. Организатор "Азова", нынешний депутат парламента Андрей Белицкий - русский. Вошедший в майдан без знания украинского языка.


Именно так Белицкий, а не "Билецький", на украинский манер. Именно им организованы первые убийства в Харькове после вооруженного переворота. Именно его команда стала костяком сначала батальона. а потом и полка "Азов". Формально милицейского, но имеющего на вооружении даже танки. Один из самых мотивированных. прекрасно оснащенных и преданных режиму. При этом, якобы находящимся в оппозиции. Оппозиция, финансируемая из госбюджета. Плюс получающая сверх того достаточно, чтобы содержать тысячи формально гражданских активистов в областных центрах, иметь собственную партию и "Гражданский корпус", готовить молодежь в бесплатно предоставленных киевским режимом лагерях.

Сам Белицкий никогда не скрывал, что нацисты в России - самые верные союзники "азовцев". Половина состава полка - русские, в т.ч. и граждане России (с некоторыми автор знаком лично). Украина для них - именно Малороссия, центр России, из которого они надеются дойти до Аляски и Калининиграда, возродив под властью Вождя Нации Россию, которая превыше всего. Отсюда и зиги, и любовь к Гитлеру, и остальные бредовые идеи об исключительности нации.

Об этом столько раз писали и рассказывали сами каратели, что нет смысла их цитировать, показывать фотографии зигующих "азовцев", их тела в свастиках и рунах СС, нацистские флаги и портреты Гитлера в расположении части и т.д.

Это отработанная еще гитлеровцами со времен Второй мировой практика. Русских предателей объединяют в борьбе против плохой власти. "Настоящие русские патриоты под знаменами очередной русской освободительной армии" создаются снова и снова. На Украине - с видимым пиететом к своим бандеровским братьям по борьбе за "чистоту нации", которая "превыше всего".

Да, "азовцы" отказались недавно от своей руны на эмблеме, скопированной с нацистской общества Туле. Да, они используют украинский язык и называют древнерусских князей украинскими. Да, они даже публично отказываются от нацизма, но продолжают утверждать, что "нация по над усэ". И да - украинская нация.

Вот только автор этих строк общался последние со времен Ющенко с идеологами неонацизма на Украине. И та же достославная пани Фарион лично мне рассказывала, "что украинцы и есть настоящие русские". Поэтому здесь нет противоречия. Украинские неонацисты считают построение "Украины-Руси" (терминология еще грушевского) лишь первым этапом становления украинской русской нации. Второй - неизбежное свержение "плохой" власти в России, изгнание захватившей в России власть неруси и восстановление единого общего государства со столицей в Киеве - матери городов русских.

Именно в этом духе и воспитывается молодое поколение. Их с удовольтвием знакомят с язычеством и киевскими князями, будь то Александр Невский, Данила Галицкий или Владимир Мономах.

И у них сегодня есть все, кроме времени. За которое, собственно говоря, и идет борьба. Сегодня многих в России уже убедили в том, что об остатках Украины надо забыть. Как в середине 90-х убедили, что Кавказ надо оставить в покое.

И Татарстан. И всё, выходящее за пределы МКАД.

А о том, как нацистских убийц превращают в патриотов, лучше всего рассказал в статье Yincanas y kalashnikovs: el для испанской El Mundo некий МАЙКЛ ДРИБЕРГЕН. Статья которого и принудила меня к написанию данного материала. Она достойна того, чтобы вы её прочитали:

В строю — около 80-ти детей, которые стоят, вытянувшись в струнку и обратившись в слух. Услышав свое имя, они поспешно делают шаг вперед. Берут щепотку соли из плошки и кидают в огонь, который взметается искрами. «Так каждый из вас помогает гореть костру национализма», — объясняет старший вожатый Бурек (Burek), парень лед двадцати, с пробивающейся бородкой и бритой головой. Он крепко пожимает руку каждому в знак товарищества, и в его ручищах полностью исчезают маленькие ладошки воспитанников.

«Азов» — это подразделение специального назначения украинских радикальных националистов, сформированное из добровольцев для борьбы с пророссийскими повстанцами (организация запрещена в РФ — прим. ред.). Вот уже третий год они организуют детские лагеря подобные этому на одном из притоков Днепра, под Киевом. Через 12 дней дети в возрасте от 7 до 15 лет выйдут отсюда патриотами высшего разряда.

Церемонией с солью отмечают открытие новых корпусов для «азовцев», молодежного крыла «Азова». Это огороженная территория, где есть спальные помещения, столовая, скалодром и даже маленький пляж. Благодаря государственной казне, из которой финансируется «патриотическое воспитание», националисты получили этот лагерь в свое распоряжение совершенно безвозмездно. «Азов» организует подобные лагеря еще в семи городах, киевский — самый большой.

«Вы всегда должны быть готовы защитить вашу страну», — наставляют детей идеологи «Азова».

«Ясно», — отвечают они хором.

Автоматы Калашникова появляются в детском лагере уже в первый день. Таракан, худенькая 15-летняя киевлянка с длинными прямыми волосами, собирает его за 15 секунд. «Извлекаем затвор, снимаем газовую трубку. Затем возвращаем все на место. Нужно быть очень осторожным: никогда нельзя целиться в человека, если ты не уверен, что хочешь выстрелить».

«Азов» был создан после присоединения Крыма Россией в марте 2014 года. Сопротивление украинской армии оказалось недостаточным, чтобы помешать вооруженным и обученным Россией ополченцам установить контроль за городами на востоке страны. Тогда-то патриоты-добровольцы решили организоваться в батальоны, финансируемые состоятельными бизнесменами. Летом 2014 года «Азов» выбил повстанцев из Мариуполя, а шестью месяцами позже отстоял это важный портовый город в битве под селом Широкое. Когда бои на востоке утихли, силовая структура занялась пропагандой национализма по стране.

Дети, одетые в военную форму, строятся по двое каждое утро. По приказу своего инструктора Бурека они снимают головные уборы. Таракан вызывают из строя, она делает шаг вперед. И тут же все прикладывают кулак к груди и громко выкрикивают хором: «Украина, святая мать героев, сойди в сердце мое. Пусть душа моя в тебе возродится, славой твоей озарится, ибо ты вся жизнь моя, ибо ты все счастье мое». Затем следует подъем флага. Украинского — голубого с желтым, с изображением гордого воина.

Дальше начинается программа посерьезнее: первая группа идет на урок истории, где прославляются подвиги казаков и киевских князей тысячелетней давности. Вторую группу запускают на полосу препятствий, где, среди прочего, нужно перепрыгивать через заборы и парами подниматься по канату, а третья группа оттачивает боевые приемы и технику. Прижавшись спинами друг другу, ребята двигаются, наставив автоматы на воображаемых врагов, которые спрятались в кустах. Взрываются петарды, инструктор кричит «Граната!» Дети мгновенно бросаются на землю и выносят раненых на носилках.

«Мы обучаем ребят военным техникам, показываем им, что такое война», — поясняет Голд, 28-летний вожатый азовцев. Как и остальные инструкторы и воспитанники, он использует боевое прозвище вместо настоящего имени. Как минимум у половины вожатых в лагере имеется боевой опыт; Голд воевал на востоке Украины два года: «Дети видят войну ежедневно по телевизору, но чтобы с ними делились опытом люди, побывавшие на фронте, это абсолютно другая история».

«Мы узнаем, как чувствуют себя солдаты, как они ведут себя на фронте», — говорит Таракан. «Инструкторы учат нас выживать в лесу или в пустыне, оказывать первую помощь и военной тактике. Такие вещи должны были бы знать все», — добавляет Ростислав, еще один 14-летний новобранец. «Мне понравилось в лагере, и я спросил своего лучшего друга в классе, не хочет ли он поехать со мной. Почему на Украине есть военные лагеря для детей? Потому что в нашей стране идет война».

Больше половины находящихся здесь детей — это дети членов «Азова». Сразу видно, что они не относятся к рабочему классу: хорошо одеты, воспитаны и, прежде всего, чрезвычайно любопытны. Родители, приехавшие на церемонию открытия, в восторге от лагеря. «В армии тебя не учат выносить тело товарища из боя», — уверяет чей-то дедушка, одобрительно кивая. «Азов» очень важен для Украины, — говорит какая-то мама. — Дети должны знать больше об этом конфликте. Мы защищаем внешнюю границу Европы». «Тебе странно видеть военный лагерь для детей? Это, вероятно, потому, что в твоей стране нет войны?» — добавляет дедушка.

Военное воспитание для детей и подростков не является чем-то удивительным на Украине. Во времена Советского Союза детская коммунистическая организация — Пионерия — тоже воспитывала в своих членах любовь к отчизне и организовывала начальную военную подготовку в летних лагерях. В вузах юноши 17 лет проходят трехмесячные сборы, где их обучают военной тактике и обращению с «Калашниковым».

Кроме того, на Украине традиционно сильно скаутское движение, очень патриотически ориентированное в отличие от западно-европейского. В прошлом именно из бойскаутов набирали бойцов антисоветского подполья. Среди песен, которые поются в лагере, есть одна, припев которой начинается словами «Хай сгинут москали», хотя речь в них об исторических событиях, и придумали их не в «Азове».

Организация сочетает патриотизм с крайним милитаризмом. Ее идеологическим центром является «нация», все остальное несколько расплывчато. Но ни в коем случае она не связана с неонацизмом; на этом горячо настаивают инструкторы, опровергая то, что пишут о них российские и некоторые западные СМИ. «Я патриот!» — говорит Голд. — «Не нацист, не фашист, я — патриот своей страны». В прошлом году «Азов» сменил логотип, который слишком походил на нацистский «волчий крюк». Новую эмблему Голд расшифровывает как «скрещение украинского трезубца и славянского символа».

Ничто в лагере и не напоминает об этой идеологии. А вот славянские и языческие традиции, напротив, в почете. В ночь летнего солнцестояния устраивается праздник. Мальчики плывут на лодке на противоположный берег, чтобы нарвать там цветов, из которых девочки плетут венки и надевают им на головы. «Мы учим любить страну, в которой живешь, уважать ее природу, потому что она сильнее нас», — объясняет Голд.

«Некоторые говорят, что «Азов» — это радикалы», — добавляет Голд, не скрывая своего разочарования от безответственности соотечественников. — Только 10% населения участвует в войне как солдаты и добровольцы. Остальные озабочены насущными проблемами. Их не волнует будущее их детей».

15-летняя Таракан утверждает, что «многие думают только о себе. Настоящие украинцы — это патриоты, которые хотят сражаться за свою свободу. Если мы отдадим жизнь за Украину, нашу страну будут уважать, и больше не будет таких конфликтов, как сейчас с Россией».

Между тем, украинское правительство примкнуло к тем, которые думают, что «Азов» слишком радикален. Осенью 2014 года этот полк, как и другие добровольческие подразделения, перешел в подчинение Министерства внутренних дел. Командование «Азова» не признает Минских соглашений, подписанных в феврале 2015 года, чтобы снизить остроту конфликта на востоке, и выступает против уступок со стороны Украины. Но при нынешнем положении дел с лета того же самого года добровольцы не могут участвовать в боевых действиях по собственному желанию.

Сделав ставку на то, чтобы изменить страну, в октябре прошлого года «Азов» учредил политическую партию — «Национальный корпус», в программе которой национализация стратегических для страны предприятий, легализация огнестрельного оружия и разрыв всех связей с Россией. Детские лагеря — это часть работы на «втором фронте», как Голд называет деятельность «Азова», не связанную с войной.

Только за это лето 400 детей прошли через «Азовец». Помимо этого, во время учебного года бойцы подразделения посещают начальные школы Киева: за прошлую весну около 600 школьников провели целый день овладевая военной тематикой. «Если мы будем с детства уважать армию, мы станем сильной страной», — размышляет Голд.

Именно в этом ключе нужно понимать строгую дисциплину в лагерях. Наказание — часть программы. Во время утреннего построения робкого мальчишку лет девяти выводят из строя и ставят напротив остальных. Инструктор Бурек объясняет, что тот сделал плохо: несмотря на запрет пользоваться мобильными телефонами, он спрятал его под подушку

«Должен ли он понести наказание?» — спрашивает вожатый у отряда.

«Нет», — неуверенно отвечают некоторые.

Инструктор повторяет вопрос, громче. «Да!» — кричит большинство. В качестве наказания провинившегося лишают права участвовать в утреннем построении следующие два дня, а также носить форму.

«Многих детей не учат контролировать себя, — объясняет Голд. — Если их приятели делают что-то плохое, они тоже это делают. На Украине существует большая проблема с воспитанием этих ребят. Многие употребляют наркотики или спиваются совсем молодыми. Мы хотим сделать так, чтобы этого не было».

«Детям нужно чем-то заниматься, — считает Ростислав (14 лет). — В прошлом году я был в таком скучном лагере, что некоторые от скуки начали курить. Здесь это невозможно. Инструкторы — строгие, и мы заняты целый день».

Несмотря на это, Ростиславу не очень по душе уклон в национализм. «Эта молитва родине-матери мне не нравится. Национализм может привести к фанатизму, и это плохо. Если бы этот лагерь был не таким националистическим, он был бы лучшим в мире».

Голд настаивает на том, что вопреки первому впечатлению, лагерь создавался не с целью воспитывать детей-солдат: «Мы не готовим ребят к боевой деятельности. Наша цель — чтобы они осознали, что такое война». «Вернувшись из лагеря, я не возьму винтовку и не начну стрелять в людей, — говорит Таракан. Ее отец — боец «Азова», а мать занимается организацией военных похорон. «Солдаты умирают по обе стороны линии фронта. Русские — тоже люди; война страшна, потому что страдают все».

Таракан хочет изучать физическую культуру и математику. Ростислав мечтает пожить в Америке, чтобы выучить английский; в будущем он видит себя переводчиком на Украине. «Многие из моих друзей уехали в Европу. Здесь тяжело работать и плохие условия. Это плохо. Дети нашего поколения должны оставаться на Украине».

Внезапно раздается свисток, созывающий на вечернее построение. «Видел, как я бегаю?— спрашивает Ростислав перед тем, как помчаться в строй. — Мы с другом — самые быстрые в беге с препятствиями!»

Каждый вечер, на закате, спускается флаг и зажигается лагерный костер, вокруг которого дети разговаривают и отдыхают. На это время они забудут о войне, которая день за днем меняет социально-политический ландшафт их страны. Заключительным аккордом дня звучит эхо молитвы: «Сожги всю слабость в сердце моем. Пусть не знаю я страха, не знаю, что такое колебания. Укрепи мой дух».