Захар Прилепин. Когда кончается искусство и начинается судьба

• Опубликовал Захар Прилепин 11 марта 2017 г. - #Донбасс  #кровь  #чистюли  - 3 884 просмотра

  

  Я уже писал, как наши милейшие образованные друзья рассуждают о причинах того, что кто-то уезжает на Донбасс. Тут бомбят, бомбят, бомбят, дети изуродованные, старики в подвалах, и всё это не кончается никак. А наши милейшие москвичи из числа лучших людей, чуть грассируя, и невольно рифмуя, цедят: Годар, Гайдар, пиар, Ренуар, выпустить пар, пиар, пиар. И что-нибудь про "Пушкина мы любим не за то" и "Достоевского мы не любим не за то", и ещё что-нибудь про филологию и психологию.

  Но если кому-нибудь из них защемить палец, они забудут сразу про все высокие категории одновременно и вдруг заговорят про почву и судьбу.

  Пример долго ждать не пришлось: у литературного деятеля и ресторатора, их общего любимца Саши Гаврилова провели обыск. Мне обыски не нравятся, у меня их тоже проводили, и я не хотел бы, чтоб у Гаврилова и всей этой публики были неприятности. Пусть себе иронизируют и рассказывают про пиар до полного посинения. Но какова реакция всё-таки!

  Цитирую:

   

  Tatjana Jensen

  Вот эти идиоты у власти, а у власти каким-то непостижимым образом скопляются идиоты, как свиньи у кормушки. И хрюкают. Ну и жили бы себе и хрюкали.

  Но почему они приходят к тем, кому мы верим? Что эти идиоты от власти ищут? И что можно найти в квартире литературного критика кроме книг? Я весь вечер проговорила с Бентом, потому что мне невыносимо больно. Бент сказал: "Ты знаешь сама, что бьют всегда по совести. И чем больше бросишь дерьма, тем лучше. Поди потом отмойся".

  Andrei Aliaksandrau

  Что тут скажешь: каждый уважаемый человек в наших широтах должен пережить хотя бы обыск

  А если серьезно: держитесь, мои российские друзья. Внутренняя оккупация – самая страшная.

  Татьяна Щербина

  Ежедневные события сегодняшней РФ выстраивают два лексических ряда: один – военный, в другом – гражданском – обыски, аресты, пытки, тюрьмы, колонии и т.д. Сегодня пришли с обыском к Александру Гаврилову, забрали мобильник и ноутбук. Шмон длился пять часов. Каждый день приходится верить в невероятное.

  Татьяна Сорокина

  Как это унизительно, наверное, копаться в чужой жизни. Настоящей, красивой, наполненной делами и смыслами. Перелистывать чужие идеи, считать деньги. Мысленно примерять на себя шейные платки и бабочки, в которых он так прекрасен! Любоваться красивыми женщинами и понимать, что ничего подобного тебе никогда не светит. Жалкие люди.

   

  Комментировать особенно и нечего. Трёхлетние обстрелы вызывают у этих людей ленивое цедилово – начиная от "сами виноваты" и заканчивая "сами себя обстреливают". Пятичасовой обыск – "невероятное", "оккупация", "дерьмо", "свиньи". И всё ровно у них в голове, всё на месте.

  Мне скажут: а что теперь, всё на свете измерять твоим кровавым Донбассом?

  Отвечаю: нет, конечно. Просто кому-то вообще не надо говорить про Донбасс, про пиар, про революцию быдла и про грязных сепаров. Просто заткнитесь. Раз не ваше дело – значит, не ваше.

  И да, если Гаврилова будут прессовать, я за него заступлюсь, сделаю, что в моих силах. Причины объяснять не стану, дуракам не понять, а умным и объяснять не надо.