Китай, динамично усиливающий свою мощь, играющий ключевые роли в мировой политике и имеющий растущие геополитические амбиции, не может обойти вниманием Ближний Восток. Развитие ситуации в этом регионе напрямую затрагивает интересы КНР и требует присутствия здесь Пекина. Поэтому целенаправленное и активное расширение многоплановых отношений с ближневосточными странами, укрепление своего авторитета и влияния в этом районе мира, исходя «из стратегических и долгосрочных перспектив», а также взаимной выгоды, относится к одному из приоритетов современной внешней политики Китая. В последние годы экономические и политические позиции Пекина на Ближнем Востоке значительно усилились.
По мнению китайских экспертов, Пекин добивается политических и экономических успехов в регионе с минимальным расходом ресурсов, воздерживаясь от громкой риторики и демонстративных действий, использует преимущественно экономические методы для достижения поставленных целей, не наживает себе врагов, не играет «военными мускулами» и «не рвется командовать» ближневосточными странами». У КНР не было конфликтов с государствами этой части мира, а хорошие отношения с Пекином считаются общепризнанной данностью на Ближнем Востоке. Так, дружественные отношения Пекин поддерживает как с аравийскими монархиями, так и с Ираном. Уважительно к КНР относится Израиль и палестинцы. В Пекине заявляют, что в отличие от Запада, который стремится навязывать другим свои ценности и политические системы, Китай взаимодействует с ближневосточными странами «на основе принципов равенства, справедливости, взаимного уважения и взаимной выгоды». Причем в Пекине не задают вопросов о демократии. На Ближнем Востоке многие рассматривают КНР в качестве альтернативной силы на международной арене и гибкого партнера. Сами же китайцы много и довольно успешно работают по формированию в странах региона образа «дружественной и ответственной державы». Построение отношений с каждой из ближневосточных стран основывается на учете особенностей ее внутреннего развития и приоритетных областей сотрудничества.
Пристальное внимание КНР к Ближнему Востоку во многом обусловлено факторами энергетического и экономического характера. Быстро растущая китайская экономика требует все большего количества энергоресурсов, в том числе углеводородных. При этом примерно 70% китайского импорта нефти и газа приходится на страны Ближнего Востока, главным образом на Саудовскую Аравию и Иран. КНР инвестировала в арабский углеводородный сектор многомиллиардные суммы. По прогнозам экономистов китайский спрос на нефть будет неуклонно увеличиваться, а Ближний Восток будет оставаться для Китая важным источником энергоресурсов.
Экономический аспект ближневосточной политики КНР не ограничивается только энергетической сферой. Китай стал одним из важнейших экономических и торговых партнеров стран региона. Пекин вложил многомиллиардные инвестиции в Иран, Ирак и аравийские монархии, а также инициировал инвестиции стран Персидского залива, прежде всего Катара, в КНР.
Значение Ближнего Востока для Китая приобретает особый вес в связи с началом реализации Пекином планов по созданию «экономического пояса Шелкового пути» и «морского Шелкового пути XXI века». Указанные мегапроекты призваны постепенно и достаточно глубоко вовлечь экономику и рынки центрально-азиатских и ближневосточных стран в орбиту китайских торгово-экономических и геополитических интересов, обеспечивая их эффективное продвижение далее на европейский континент, а «морской шелковый путь» должен гарантировать безопасность поставок в Китай углеводородного сырья через Индийский океан и Малаккский пролив.
В целом, по мнению западных экспертов, именно «энергетика будет наиболее важным мотивирующим фактором, формирующим китайскую внешнюю политику в отношении Ближнего Востока в поддающемся предвидении будущем». А это предполагает интенсивную целенаправленную деятельность по обеспечению национальным нефтегазовым компаниям прочных позиций в углеводородном секторе экономики ближневосточных, в первую очередь, арабских стран.
Китай ратует за стабильность и безопасность на Ближнем Востоке, особенно в зоне Персидского залива, так как это напрямую связано с его энергетической безопасностью и обеспечением «нормального функционирования выстроенных им здесь экономических схем». Так, в « Пекине помнят, что «демократическая революция» в Ливии, например, стоила работавшим в стране 75 китайским компаниям почти 19 млрд долларов. Ближний Восток рассматривается руководством КНР и «как поле по приложению усилий, направленных на противодействие исламскому терроризму, угрожающему стабильности как соседних с Китаем стран, так и неспокойного Синьцзяня в самом Китае». Пекин объявил о своем присоединении к борьбе против террористической организации «Исламское государство» (ИГ, запрещено в РФ).
До недавнего времени Китай старался «держаться поодаль от запутанной политики региона» и не «выносил на первый план не стратегическое сотрудничество, предполагающее взаимную ответственность». Вместе с тем, развитие ситуации в регионе во все большей степени вынуждает Китай предпринимать шаги с целью обеспечения собственной безопасности, особенно энергетической. К тому же «Ближний Восток слишком важен для Китая, чтобы оставлять его на волю других». В Пекине отдают себе отчет в том, что «возникновение хаоса в регионе приведет к непоправимым потерям для Китая», что «сейчас не время стоять в стороне».
В итоге Китай все активнее участвует в разрешении конфликтных ситуаций на Ближнем Востоке. Об активизации китайской политики в регионе свидетельствует визит председателя КНР Си Цзиньпина в Саудовскую Аравию, Иран и Египет в январе 2016 г., в ходе которого было заявлено о повышении уровня «всеобъемлющего стратегического сотрудничества» Пекина с тремя вышеуказанными странами, а также подписан целый ряд двусторонних соглашений о сотрудничестве в сферах торговли, экономики и инвестиций.
Пекин, как участник ДНЯО, выступает против намерения любого государства региона создать собственное ядерное оружие. Китай принимал деятельное участие в переговорах по иранской ядерной проблеме и во многом способствовал подписанию в 2015 г. соглашения между Тегераном и ведущими мировыми державами по урегулированию вопросов, связанных с ядерной программой ИРИ. В то же время Пекин не стал принимать чьей-либо стороны в конфликте между ИРИ и КСА, обострившимся в начале 2016 г.
Что касается Сирии, то Китай поддерживает суверенитет и территориальную целостность этой страны, выступает за прекращение насилия и урегулирование сирийского кризиса исключительно политико-дипломатическими средствами. КНР содействовала созыву конференции «Женева-2» по сирийскому урегулированию, участвует в работе Международной группы поддержки Сирии. При этом Китай вместе с Россией заблокировали проекты резолюций Совбеза ООН, не исключавшие применение силы в отношении официального Дамаска. Отметим, что такая позиция КНР по Сирии привела к «некоторым трениям» в отношениях Пекина с аравийскими монархиями. Относительно встречи по сирийскому урегулированию в столице Казахстана в январе 2017 г. в МИД КНР заявили, что «переговоры участников сирийского конфликта в Астане имеют позитивное значение для урегулирования кризиса в Сирии политическим путем. Решение сирийского вопроса должно осуществляться в тесном сотрудничестве с ООН». КНР и в дальнейшем намерена прилагать усилия для продвижения межсирийского диалога и налаживания мирной жизни в Сирии.
В Пекине считают, что «справедливое урегулирование палестино-израильского и арабо-израильского конфликта на международно-правовой основе будет иметь огромное значение для укрепления безопасности на Ближнем Востоке и Северной Африке».
Китай официально выступает за суверенитет и сохранение территориальной целостности Ирака, поддерживает Багдад в его борьбе с ИГ, выступает за политическое урегулирование внутрииракских проблем.
До недавнего времени китайское руководство считало, что Ближний Восток «далек» от проблем обеспечения военной безопасности страны. Вместе с тем, необходимость защиты путей импорта углеводородов и обеспечения интересов КНР в регионе стимулируют принятие Пекином мер (пока достаточно ограниченных) по установлению прямого китайского военного присутствия на Ближнем Востоке. Китай стал энергично развивать свои ВМС. В Джибути создается первая в регионе (и за пределами КНР в целом) китайская военно-морская база. Китайские военные корабли стали чаще появляться в водах, омывающих страны Ближнего Востока.
Развивается и военно-техническое сотрудничество Китая с ближневосточными государствами. В первую очередь, речь идет об Ираке, Иране и Саудовской Аравии.