Андрей Фурсов: Как победить? 15 ответов на самые больные для больной страны вопросы

• Опубликовал Валерий Мироненко 7 января 2017 г. - #Россия  #тупики  #выходы  - 5 906 просмотров

  

  
  

  1. Куда идет этот мир?

  – Мир стремительно идёт к концу капитализма. От него не так много и осталось: рынка практически уже нет, есть глобальные монополии; гражданское общество скукоживается; политика превращается в комбинацию административной системы и шоу-бизнеса; деньги потеряли ряд функций и в значительной степени перестали быть деньгами; капиталу почти удалось поглотить, сожрать труд, но и сам он от этого перестаёт быть капиталом.

  Одновременно идут два процесса: разрушение старого мира и оформление нового. Старый капиталистический мир ломает капиталистическая же верхушка – он ей больше, по крайней мере в перспективе, не нужен. Свёртывание прогресса и есть способ создания мировой верхушкой ее нового мира. Для большей части человечества этот “новый мир” обернётся новыми “тёмными веками” – это эпоха мрака и крови, когда жизнь отдельного человека уже не ставится ни в грош.

   

  2. Есть ли альтернатива новым темным векам?

  – На данный момент она просматривается плохо. Сейчас главное не дать реализоваться темновековому проекту, а там будет видно. Альтернатива – сопротивление глобальной повестке, т. е. курсу на варварское сокращение населения планеты, разрушение семьи, науки, образования, здравоохранения.

   

  3. Есть ли возможность вернуться на тот путь развития, по которому планета шла 50-60 лет назад?

  – Едва ли. Возвращения и реставрации в истории невозможны. Невозможно повторить уникальную эпоху 1945-1975 гг. – рывок человечества во главе с СССР в будущее, рывок, искусственно прерванный тупой советской номенклатурой и расчётливой верхушкой капиталистического мира. Советская верхушка за этот ситуационный союз расплатилась разрушением СССР.

   

  4. Можно ли вернуть людям уверенность в завтрашнем дне, надежду и оптимизм?

  – Оптимизм – это состояние души сильных и цельных людей, умеющих не просто менять обстоятельства, но создавать их. Оптимизм – это нелёгкий, но в то же время радостный труд, часто наперекор судьбе. Оптимизм нельзя дать, подарить, вернуть. Он рождается в борьбе. Достаточно сравнить советское общество середины 1930-х – середины 1960-х годов (“Нам нет преград на суше и на море”) с советским же обществом 1970-1980-х годов – усталым, циничным, саркастическим и безрадостным. И это при том, что жить в 1970-е годы стало комфортнее, легче и сытнее. Страх ушёл, а счастье не наступило. 1960-е годы были кратким мигом надежд, которые не осуществились ни у нас, ни в мире.

   

  5. Можно ли поставить прогресс на службу всем людям или хотя бы большинству?

  – СССР пытался. И лет тридцать у нас это выходило. Значит – можно. Только нужно быть бдительными и помнить сталинское предупреждение о том, что по мере развития социализма классовая борьба обостряется, т. е. налицо угроза перерождения.

   

  6. Мечта – черновой набросок будущего. О чем же люди мечтают сегодня?

  – Разные люди мечтают о разном. Это зависит от того, на что они ориентированы – на явь, навь или правь. Т. е. либо на мир тёмных и вульгарных страстей (богатство и удовольствие любой ценой для себя лично и в ущерб другим), либо на солидарный труд на основе социальной справедливости и сохранения своей культурной идентичности.

   

  7. Какое место отведено России и русским в новом темневековье?

  – В исходном плане места для русских и многих других незападных народов, думаю, там нет. Но, повторю, план, похоже, ломается. Впрочем несколько линий глобалисты обрабатывают очень жёстко: разрушение государства, семьи, образования, здравоохранения и науки. Это часть их глобальной повестки. Поэтому, несмотря ни на какую риторику и ситуационные громкие акции во внешней политике, я поверю в благие намерения только такой власти у нас, которая остановит погром науки, образования и здравоохранения, т. е. поломает глобальную повестку в этих областях. Что это за борьба за суверенитет государства сегодня, если всё идёт так, что завтра некому и нечем (отсутствие здоровых мужиков и мозгов) будет его защищать?

   

  8. Какой план можем предложить вместо этого мы?

  – Мы – это кто? Народ, олигархи, власть? Чтобы предложить план, нужно иметь стратегию. Чтобы иметь стратегию, нужно иметь идеологию. У нас государство – формально – внеидеологическое, а удел тех, у кого в сегодняшнем мире нет идеологии, а следовательно, своего проекта будущего – пикник на обочине истории в ожидании, что, может быть, хозяева позовут на новый праздник жизни. Не позовут даже служивших им “плохишей”: “Рим предателям не платит”. Цель у России может быть только одна – выжить и победить в XXI в., сохранив идентичность, население и территорию.

  Это – программа-минимум. Сделать это можно только путём создания социальной системы, основанной на социальной справедливости, тогда Власть и Родина становятся одним и тем же. Люди могут убивать из-за денег, но умирать из-за денег никто не будет. За Родину – будут, Великая Отечественная война это показала. Потому-то мы и победили – за нами была справедливая социальная система, чей коллективистски-антикапиталистический характер соответствовал русским архетипам сознания и подсознания и культурно-историческому коду. Как говорил Александр Блок, большевизм “есть свойство русской души, а не фракция в Государственной думе”.

  XXI век станет временем жесточайшей борьбы за будущее, когда целые государства, этносы, культуры будут нещадно, без сантиментов стираться Ластиком Истории. Отморозки от власти (имя им легион, один пример – посмотрите на лицо X. Клинтон) не остановятся ни перед чем.

  В этой борьбе выживут и победят сплочённые социальные системы, спаянные единым ценностным кодом, характеризующиеся минимальной социальной поляризацией и имеющие в себе высокий процент носителей знания, эдакие нации-корпорации. Олигархические системы в этой борьбе не выживут, их участь – стать экономическим удобрением, навозом для сильных; собственно иного они и не заслуживают.

  Во второй половине XX в. олигархизировавшиеся структуры власти в СССР дважды блокировали прогресс и жестоко поплатились за это. В середине 1960-х годов СССР готов был совершить научно-технический рывок в будущее, превратившись из системного антикапитализма в реальный посткапитализм, однако это было не в интересах как советской номенклатуры, так и верхушки мирового капиталистического класса. Прорыв был жёстко заблокирован, а взлёт цен на нефть и надежда на международную разрядку внесли в советские верхи чувство успокоенности и глубокого удовлетворения.

  У нас нередко брежневские времена вспоминают с умилением – стабильность, уверенность в завтрашнем дне. И в краткосрочной перспективе так оно и было, однако в среднесрочной – не говоря уже о долгосрочной – перспективе брежневская эпоха была проеданием будущего, временем упущенных исторических возможностей. “Мешковатые старики, боявшиеся собственных жён” (Э. Неизвестный) профукали будущее системы – она умирала в них и их посредством. И это при том, что в многослойном СССР существовал супермощный научно-технический комплекс, который должен был рвануть в будущее не позже начала 1990-х годов.

  Перестройка и разрушение СССР, в основе которых лежало банальное желание части советской номенклатуры “записаться в буржуинство”, отбросили нас в самый зад.

  Чтобы России выжить в сложившейся ситуации, необходимо отбиться от внешней атаки. Известно, что когда собаку бьют палкой, та, чтобы спастись, должна кусать не палку и даже не руку, а горло того, кто держит палку. Чтобы найти это горло, нужно очень хорошо представлять себе структуру современного мира, знать силы, действующие в нем и места их обитания.

   

  9. Где же именно это ключевое горло?

  – Враги России – глобальные ростовщики и обслуживающие их политики, журналисты, шоу-деятели, причём не только за пределами нашей страны, но и внутри неё. В последнем случае речь идёт о тех, кто рушит ценностные, интеллектуальные и технологические основы нашего общества. Но они всего лишь безликие функции глобальной матрицы, чапековские саламандры, о которых писатель говорил: “Они приходят как тысяча масок без лиц”.

   

  10. Есть ли в России силы, способные привести её к спасению?

  – Надеюсь, что есть. Но вообще-то спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Как пелось в “Интернационале”: “Никто не даст нам избавленья: Ни бог, ни царь и ни герой. Добьёмся мы освобожденья Своею собственной рукой”. Мы долго раскачиваемся, но быстро ездим. Так что надежда всегда есть.

  Лучший способ сплочения – общее дело на основе общих ценностей. Но какое общее дело может быть у богача и бедняка, вора и нищего?

   

  11. Какую идеологию должна принять Россия в XXI веке?

  – Идеологии не висят в магазине на вешалке, они рождаются в кровавых и жестоких кризисах как ответ на вопрос, какое будущее мы хотим для себя, наших детей и внуков. Великие идеологии современности – марксизм, либерализм (умер в 1910-е годы, не путать с тем, что называют так сейчас на Западе и в России) и консерватизм родились в Европе в эпоху революций 1789-1848 гг.

   

  12. Годится ли нам православие в качестве государственной идеологии?

  – Православие не годится в качестве государственной идеологии по нескольким причинам. Во-первых, религия и идеология – принципиально разные формы организации идей; идеология по своей сути есть отрицание религии; совпадение функций в данном случае неважно. Во-вторых, как говорил В.Г. Белинский, русский мужик не религиозен, он суеверен. Кстати до середины XVII в., до реформы Алексея-Никона на русском православии лежал сильный отпечаток ведической религии. Не было формулы “я – раб божий”, был “отрок божий”, т. е. потомок бога. Это типичная формула ведической религии славян, в которой боги – предки людей.

  В-третьих, в России под православием, как и под монархией, черту подвёл1917 г. – они отжили.

  В-четвёртых, Россия – полирелигиозная страна, я уже не говорю о том, что у нас полно атеистов (вот я, например, атеист). А то, что бывшие коммунистические начальники со свечкой в церкви стоят, так это у них просто замена партбилета. Был партбилет, теперь вместо него иконка и свечка. Как говорил протопоп Аввакум, “ишо вчера был блядин сын, а топерво батюшко”.

  В-пятых, время религии во всём мире уходит; нынешний взрыв исламизма – это явление политическое, это арьергардные бои.

   

  13. Почему наши верхи не испытывают дискомфорта при попадании низов в тяжелое положение?

  – Верхи как правило вообще бесчувственны по отношению к низам, особенно те, которые вчера вылезли из грязи, которые по своей сути – антиаристократичная рвань. Наши богатеи не понимают, что своим социальным расизмом разжигают классовую ненависть, которая потом ударит по ним или по их детям. Им бы услышать Джона Донна: “Не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по тебе”.

   

  14. Но низы не имеют свободы манёвра для выхода из их тяжелого положения…

  – Социальный триумф низов – редчайшая вещь в истории. СССР был в течение нескольких десятилетий триумфом простонародья, однако с середины 1950-х годов народный социализм сталинской эпохи начал превращаться в “номенклатурный социализм” столоначальников, которым уже с конца 1960-х годов очень захотелось интегрироваться в мировую капиталистическую систему. То, что они были хозяевами мировой социалистической системы, их уже не вдохновляло.

  Причём мировая капсистема ассоциировалась для многих из них, равно как и для их постперестроечных наследников, со сладкой и красивой жизнью, нередко – в её наиболее вульгарном варианте. Те, кто разменял мировую соцсистему, альтернативную капитализму, обижаются, что им не зарезервировали место в центре капсистемы. Но повторю еще раз: “Рим предателям не платит”.

   

  15. Так все-таки – в чем должен быть сегодняшний “символ веры”, на что надеяться?

  – Надо растить своих победителей. Мы же – потомки тех, кто не раз в своей истории побеждали самые страшные нашествия и катастрофы. И на фоне нынешнего кризиса, очень похожего на катастрофу, не нужно быть пессимистами, наоборот. Как учил великий марксист XX в. Антонио Грамши: “пессимизм разума, но оптимизм воли”. Или как говорил герой рассказа Д. Олдриджа “Последний дюйм”: “Человек может всё, если только не надорвёт пупок”. Чтобы смочь, надо иметь силу; чтобы не надорвать пупок – ум. Эти вещи вкупе с пониманием тенденций мирового развития – должны дать нам все необходимое для нашей Победы.

   

  Источник