Успешное завершение операции по освобождению Алеппо серьезно повысила авторитет нашей страны на Ближнем Востоке.
Пожалуй, никогда со времен правления египетского президента Насера Россия не была столь авторитетна на Ближнем Востоке. При этом если в советские времена мы не только «дружили» с одними (Египет, Сирия, Ирак, Алжир), но и «враждовали» с другими (Израиль, Иран, Саудовская Аравия), то сейчас мы более или менее успешно поддерживаем контакты со всеми игроками региона.
Это дает российской дипломатии преимущество, которого не было у СССР. И, как показывает встреча министров иностранных дел России, Ирана и Турции, это преимущество успешно используется.
Но рост авторитета не является самоцелью для России — дипломатия должна быть направлена на решение насущных государственных задач. Если говорить о Ближнем Востоке и Северной Африке, то нас интересуют в первую очередь такие направления, как противодействие терроризму, радикальному исламу и весь круг вопросов, связанный с нефтегазовым комплексом.
Ближневосточные поставщики нефти и газа являются нашими крупнейшими конкурентами как на традиционных европейских рынках, так и на перспективных рынках в Азии. Решение всех этих задач является делом государственной важности, поскольку непосредственно влияет на безопасность и состояние кошелька каждого россиянина.
Между тем, несмотря на многократно возросшие возможности России на ближневосточном и североафриканском направлении, пространство для маневра там все-таки ограничено, поскольку занято либо сильными местными игроками (Иран, Турция, Саудовская Аравия), либо внешним — США.
Сегодня есть только одна страна, где участие России в решении интересующих нас вопросов возможно, — это Ливия.
Прежде Ливия считалась одним из успешных африканских государств. Это было под диктатурой Каддафи, и стесняться этого не следует. Скорее всего, при всех его изъянах, это был тот строй, который лучше всего соответствовал местным условиям. Стратегическая важность Ливии не подлежит сомнению: страна обладает крупнейшими нефтяными запасами в Африке и расположена в самой середине Средиземного моря, являясь при этом своеобразным мостом между Европой и Африкой южнее Сахары.
После интервенции Франции, Англии и США Ливия погрузилась в хаос. В настоящее время там есть 2 «национальных» правительства. Одно из них (ПНС — Правительство Национального Согласия) расположено в столице Ливии Триполи, признано Западом и включает среди прочих более или менее «умеренных» исламистов. Второе правительство, пользующееся поддержкой Египта и ОАЭ, находится в Тобруке и ставит своей задачей противодействие исламизации Ливии.
Помимо этих двух основных сил, в Ливии есть также группировки туарегов, контролирующих часть пустынного Феццана, прочие местные исламистские формирования. Но самое неприятное для окружающего мира, да и для самой Ливии — это присутствие ИГИЛ (террористическая организация запрещена на территории Российской Федерации), которое пусть и состоит преимущественно из иностранцев, но, тем не менее, потенциально может стать серьезной проблемой для всей страны. В целом карта Ливии по своей раздробленности начинает напоминать карту Священной Римской империи середины XVII века.
Главная задача — стабилизация
При Каддафи огромные нефтяные ресурсы страны использовались как для развития Ливии, так и для щедрого спонсирования различных зарубежных политических движений. Можно только представить, что произойдет, если эти ресурсы попадут не в те руки.
В настоящее время отсутствие более чем номинальной ливийской государственности привело к тому, что Ливия стала нелегальным экспортером оружия в окружающие страны, плацдармом экстремистов и перевалочным пунктов для бесконечного потока мигрирующих в Европу африканцев. При этом, не надо думать, что эти люди не могут стать для России проблемой, — то, что сегодня происходит у наших соседей, завтра может перекинуться нам.
Таким образом, интерес России в Ливии заключается в стабилизации ситуации в стране под руководством неисламистского правительства, пресечения потоков нелегалов в Европу и оружия во все окружающие страны, предотвращения попадания огромных запасов нефти под контроль бандформирований или даже просто «умеренного» исламистского правительства.
Недооценивать последствия попадания нефтяных богатств Ливии под контроль исламистского правительства особенно опасно. Достаточно посмотреть на то, как Саудовская Аравия, располагая огромными суммами нефтедолларов, финансировала и финансирует по всему миру экстремистов.
Полагаться в этом вопросе на Запад нельзя. Все лидирующие государства Запада скорее дадут послабления исламистам у себя дома, чем ввяжутся в борьбу против них за рубежом. В качестве оптимального результата можно предположить участие российских нефтяных компаний в разработке местных ресурсов, как «Лукойл» это успешно делает в Ираке.
Далеко не все ливийцы готовы безучастно наблюдать за тем, как их страна превращается в очередную Сомали. Правительство в Тобруке (кстати, одной из лучших природных гаваней Северной Африки) находится под фактическим руководством фельдмаршала Халифа Хафтара, который уже дважды за этот год посещал Россию и встречался с членами правительства.
Судьба этого человека достаточно любопытна. При Каддафи он служил в ливийской армии и достиг ранга генерала. Во время ливийско-чадского конфликта в 1980-х он попал в плен к войскам Чада. Тогда, разгневанный собственным провалом, Каддафи отказался от пленного генерала, и Хафтар решил сотрудничать с антикаддафистскими ливийцами. В те годы это означало также и сотрудничество с ЦРУ.
Однако со снижением уровня накала в ливийско-американских отношениях Хафтар был, как это водится за океаном, забыт и остался в забвении. Только после падения Каддафи и провала попытки создать единое демократическое правительство, он вернулся в Ливию. При этом сложно предположить, что фельдмаршал продолжает являться агентом ЦРУ. Скорее наоборот, долгие годы изгнания не могли не научить скептицизму по отношению к его бывшим покровителям.
[quote align=»left»]
Нагнал тоску на всю Украину: Порошенко поздравил нацию с годом Петуха
[/quote]Сейчас Хафтар сотрудничает с дружественным России Египтом и ОАЭ. Уже это облегчает решение наших задач в Ливии, ведь мы сможем осуществлять их вместе с важными местными игроками, распределяя таким образом риски. Также сложно будет обвинять Россию в том, что мы якобы попираем волю народов Ближнего Востока и Северной Африки, хотя обвинители наверняка на этом не уймутся.
Речь не идет о том, чтобы Россия вмешалась в ливийские дела до забвения прочих своих интересов. Пока мы заняты Сирией, едва ли возможно и нужно введение войск в Ливию. И поскольку тобрукское правительство не является признанным международным сообществом, оно и не сможет пригласить Россию в Ливию, как Ассад сделал в Сирии.
Но политический капитал, накопленный на Ближнем Востоке нашей страной настолько весом, что можно использовать его в наших национальных интересах путем участия в дипломатическом процессе форматирования будущей Ливии. В этом плане можно и должно воспользоваться той дверью в Ливию, которую фельдмаршал Халифа Хафтар столь любезно для нас приоткрыл.
Автор: Семен Коробов
